Миф об идеальном мужчине

– Вчера ночью они тоже спали?

– Я не знаю, – сказал Петр Мерцалов с раздражением, – я уже сказал вам, что из квартиры не выходил. Или это у вас приемы такие? Вы пытаетесь взять меня на мушку?

– Никуда я не пытаюсь вас взять, Петр Леонидович! – Андрей все-таки потер ноющее плечо, хотя не хотел этого делать, но боль его просто замучила. – Не хотите здесь разговаривать, я вас моментально на Петровку повесткой вызову, желаете?

– Я к вам не приду! – Мерцалов посмотрел на руку майора Ларионова. – Что у вас с рукой? Шальная пуля? Или просто царапина?

– Придете, – Андрей опустил руку. – Прибежите. Никуда не денетесь. Так что вы постарайтесь со мной вежливо разговаривать и приятно, чтобы я на вас не обиделся.

– Вы на меня уже обиделись, – сказал Мерцалов с некоторым самодовольством, и Андрей усмехнулся.

Что ты возомнил о себе, мальчик? Разве может майор Ларионов на тебя обижаться? Он работает, только и всего. Твои детские наскоки слегка его развлекают и дают некоторое представление о семье, в которой вырос Сергей, только поэтому он и слушает тебя так терпеливо. Только поэтому, а вовсе не потому, что ему интересны твои соловьиные песни. Из всех твоих песен майор выловит одну-единственную фразу, которая, может быть, будет ему полезна.

Значит, говоришь, автоответчик…

– А вы не выключаете на ночь телефон? – неожиданно спросил Андрей, и Петру Мерцалову пришлось даже секунду подумать, прежде чем он сообразил, о чем именно его спрашивает майор.

– Зачем? – Он был явно удивлен. – Автоответчик все записывает, а я потом сортирую, кому перезвонить, а кто обойдется…

– Ирина Мерцалова звонила вам в ту ночь?

– Зачем? – опять спросил он, глядя на Андрея. – Ах, да!.. Но я же сказал вам, что не подходил к телефону!

– А автоответчик вы тоже не прослушивали?

– Не до этого мне было, уважаемый милицейский майор! – сказал Мерцалов с какой-то чрезмерной досадой, как будто ему было стыдно и он изо всех сил пытался это скрыть. – Утром я уехал на работу, а в середине дня мне позвонила мама и сказала, что с Сережкой… что Сережку…

– Убили, – закончил за него Андрей.

– Да, – сказал Петр Мерцалов. – Убили. Простите, мне нужно…

И он стремительно вышел из кухни. Глядя в окно, Андрей думал.

– Извините еще раз, – Мерцалов-младший осторожно прикрыл за собой дверь. – Я принес сигареты.

Они не в машине оказались, а в плаще. Курите, если хотите…

– Хочу, – сказал Андрей.

– Он мой брат, – длинные красные пальцы стиснули зажигалку. – Я учился во втором классе, а он в десятом. Он водил меня в буфет и покупал коржики. На каждой перемене. Я их обожал, а мама есть не разрешала, говорила, что там одна сода и еще неизвестно что. У нас была такая игра – он покупал мне коржики, и я их ел. Я наелся их на всю жизнь, теперь меня от них тошнит. Я ненавидел его жену. Она появилась и отобрала его у нас. Мне было двенадцать лет. Я так им пакостил, что в конце концов они переселились в общежитие. Я не мог с ним работать, и он приходил в бешенство от моего “консерватизма”, так это называлось. Отец нас мирил, разнимал, чуть не по разным углам рассаживал. А теперь какой-то подонок его убил.

– Да, – произнес Андрей. – Убил. Скажите, Петр Леонидович, у ваших родителей тоже автоответчик?

– Что? – Он потер лицо. – Что вы спрашиваете?

– Я спрашиваю, у ваших родителей тоже автоответчик?

– Господи, дался вам этот автоответчик! – вдруг возмутился Мерцалов. – Да, и у них тоже! Да какая разница-то?! Нам могут звонить больные, мы не можем просто не подходить к телефону, и все!

– Понятно, понятно, – сказал Андрей успокаивающим тоном. – А про то, что за вашим братом следили, вы знали?

– Знал, – сказал Петр. – Это все знали. Он так злился, а мы над ним смеялись. У него иногда фантазии были просто феерические…

– Кто – мы? – спросил Андрей. – Кто над ним смеялся?

– Ну, я, – сказал Петр Мерцалов, – Сашка Гольдин. Митя Давыдов, это его анестезиолог. Все, кому он рассказывал сказки про эту слежку. А что? Это были не сказки?.

– А ваш отец?

– Папаня? – переспросил Мерцалов-младший и как-то даже задумался. – Нет, вроде не смеялся… Мы с ним, по-моему, эту тему ни разу не обсуждали…

– По-вашему, или не обсуждали?

– Я не помню! Откуда я мог знать, что все это будет нужно?!

– Не могли, – подтвердил Андрей. – Не могли, конечно. Скажите, Петр Леонидович, Сергей боялся тех, кто за ним следил?

– Нет, не боялся. Он вообще ничего не боялся. Говорил, что таскаются за ним два каких-то придурка. Он даже сигнализацию на машине сменил. И замки они вроде поменяли, думали сначала, что их ограбить хотят.

– Он высказывал какие-нибудь предположения? Кто может им интересоваться и почему?

– Нет, – Мерцалов опять закурил. От их непрерывного курения посреди кухни висело сизое дымное привидение. – Да мы с ним это почти не обсуждали. Я ему не верил, и все. Гольдин, наверное, больше меня знает.

– Он дружил со своим замом?