Миднайт Хилл

Они суетливо шептались в унисон с неразборчивым скрежетом. Вдруг по коридору пронесся железный звон, и Гаст замер на месте – на пол рядом с горничными упал кухонный нож. Служанка опустилась поднять его. Короткого исступленного взгляда оказалось достаточно, чтобы женщины бросились прочь от Гаста, подбирая полы юбок. Только когда они оказались достаточно далеко, он подошел к окну. Из него просматривался задний двор. Между яблоневыми стволами стелился туман, стекло было еще влажным от недавнего дождя. Не заметив ничего необычного, Пол осмотрел рамы и подоконник. Когда он уже решил бросить это странное занятие и пойти по своим делам, он отодвинул тяжелую штору, и взгляд зацепился за торчащую из стены щепку. Прямо в обоях был выцарапан символ – грубые линии и неуклюжий круг складывались в пентаграмму. Еще не определившись для себя, насколько ему страшно видеть пятиконечную звезду при таких обстоятельствах, Пол аккуратно провел пальцами по углублениям.

Внутренняя тревога заставила его поскорее выпутаться из штор.

– Не говорите госпоже, доктор.

Старшая из служанок смотрела на него исподлобья блестящими черными глазами, словно молча ждала, пока Пол налюбуется их творением и заметит их. Он невольно подпрыгнул на месте от звука ее голоса. Сердце кольнуло, когда он заметил в ее руке нож. Служанка помоложе пряталась за спиной женщины.

– Госпожа злится на нас, – заговорила она снова. Голос, показавшийся сначала зловещим и нечеловеческим, смягчался с каждым словом. – Но мы лишь хотим защитить дом и господина. Она этого не понимает. Она его погубит, господин доктор.

Гаст не мог перестать смотреть на лезвие.

– Вы делаете своему господину хуже.

– Не-е-ет, – прошептала вторая. – Мы тоже ее видели.

– Кого?

– Мертвячку с черными волосами. Это мы прогнали ее, – горделиво вставила молодая. – Зверобой, чеснок, соль и знаки. И кошачья голо…

Женщина толкнула в бок подругу, и та сглотнула конец слова.

– Кошачья голова?!

– Это не мы, это Зои, – вступилась женщина. – Она зарыла кошачью голову под окнами господина. Тварь больше не придет в его старую спальню.

Гаст переводил взгляд с одной служанки на другую. Отчего-то сердце с невыносимой тревогой кололо внутри.

– Пожалуйста, доктор, не ругайте нас! Мы должны защищать дом! Это же не делает хуже!

– Я в этом не уверен. Не смейте попадаться на глаза своим хозяевам за такими занятиями, понятно вам?

Женщины пали ниц в благодарностях и извинениях. Гаст брезгливо отошел, когда они стали касаться его брюк. Он слегка выдохнул, заметив, как служанка оставила без внимания нож, и тот пропал где-то под складками ее платья.

Особняк кишел суевериями и чертовщиной, а обитатели вшивали дьявольщину в его стены. Это прекрасно объясняло, почему страхи и тревожности Альфреда вылились в образы призрачной мертвечины.

Глава 8

Дежурили ребята втроем. Каждый должен был отмыть класс, но они решили, что вместе будут переходить из одного в другой, чтобы было нескучно.

Мелисса поливала цветы, Хьюго поднимал стулья, Ламмерт же лениво водил шваброй по полу. Девушка каждую секунду ждала звука низкого голоса. А еще именно сейчас можно спросить про их графское происхождение.

– Я слышала, вы графы, – прозвучала фраза, как залп из ружья в поле.

Если бы братья ели или пили, непременно бы поперхнулись.

– Откуда? – Ламмерт недоумевающе уставился на Мелиссу.

– Я так поняла, это общедоступная информация. Так значит, это правда?

Ламмерт насупился, нервно сжимая пальцами пластиковую ручку швабры. Хьюго кивнул. Мелисса подошла к братьям. Ее пытливый взор был непоколебим. Юноши замялись. Она ожидала подробностей. Хьюго нахмурился, посмотрел в сторону, тяжело вздохнул.

– Ну-у… Здесь, в Миднайт Хилле, наши предки носили графский титул. Но это было давно. Последний официальный обладатель – наш дед, Вольфганг де Лордес.

От полученной информации Мелисса пораженно распахнула рот. Мама была права. Только из их уст это, наконец, звучало как правда. Она приложила пальцы к вискам и постаралась осмыслить услышанное.

– С ума сойти! Почему вы, черт возьми, молчали все это время?

– Наверно оттого, что эта фамилия – источник наших бед. И хвастаться тут нечем, – сурово отрезал Ламмерт.

Мелисса насупилась, но внутри эмоции все так же вертелись, словно торнадо.

– Все равно! Как вы могли о таком не упомянуть!

Но оба брата лишь хмуро переглядывались, будто не одобряя восторгов своей подруги.

– В этом не было необходимости, – заявил Ламмерт.

Явная неприязнь ребят к этой теме охладила разум Мелиссы. Она переосмыслила их слова и спросила:

– Почему?

– Я уже сказал.

– Что не так с вашей фамилией?

– Давай тебе лучше Роланд расскажет. Он гораздо больше нашего знает про де Лордесов. Про фамилию и про все сопутствующие почести, которые испортили нам жизнь, – пренебрежительно бросил Ламмерт.

Он схватился за швабру и принялся с нажимом протирать под партами. Хьюго все еще смотрел на Мелиссу.

– Это из-за вашего отца? – отступать было некуда. Мелисса должна была все знать. Ее так затягивало общество братьев, что ей просто необходимо было развеять тревогу, которую внушали ей со всех сторон.