Мятеж

Да, страх не вечен, и Светлейший, умный и прозорливый вождь персидского народа, в гордыне своей забыл об этом. Страх и в самом деле не вечен, и мудрейшие диктаторы используют этот инструмент очень осторожно и дозированно. В величайших диктатурах мира на площадях не стоят виселицы, по улицам не разъезжают по ночам черные фургоны, и людей не раскатывают катками по асфальту. Да, казни там есть – но их количество исчисляется десятками в год, но не сотнями и никак не тысячами. Потому что, если страх становится всеобъемлющим, кое-кто может и переступить через порог страха. Сказать самому себе, что лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. И тогда начинается самое страшное. Любая спецслужба мира, занимающаяся охраной первых лиц государства, никого так не боится, как боится людей, перешагнувших порог страха. Боится терпеливого, одинокого человека, не испытывающего страха, годами вынашивающего план мщения, готового отказаться от своей жизни, как от проигранной карты, только для того, чтобы свершить задуманное. Потому что такого человека невозможно вычислить заранее, он обычно ни с кем не бывает связан, никак не обнаруживает своих намерений до последнего момента, его некому выдать. И когда он наносит удар – шансы обычно бывают пятьдесят на пятьдесят. Иногда даже меньше...

Из всех тех, кто находился в этот момент в танке, не должен был находиться там только подполковник Бехрузи, но он-то как раз и оказался на месте наводчика. Если у командира танка есть люк, у механика-водителя тоже есть люк, то у наводчика на танке этой модели люка нет. На этом-то и строился их расчет – перед проездом по площади САВАК обязательно проверит, кто в танке. Но чтобы не рвать парадное построение танков – проверку проведут на ходу, нужно будет высунуться из люка танка, чтобы тебя опознали. И наводчик окажется единственным, кто не станет показываться из люка в этот момент.

Аллах Акбар! Да сгинет тиран!

Вера придавала силы каждому из них. Вера в Махди, в пришествие святого, двенадцатого имама, который сокрушит наконец бесчисленные рати Даджала[95]. Из всех них только подполковник Бехрузи и майор Техрани лично видели находящегося в сокрытии двенадцатого имама. Но и того, что они увидели, хватило, чтобы обратить к Аллаху их заскорузлые от пролитой крови души.

Будет день, в который Аллах милосердно пошлет на землю двенадцатого пророка Махди, дабы объединил он правоверных под рукой своей и свершил Страшный суд над грешниками. Великие угнетения и притеснения будут ждать правоверных, но каждый, кто верит в Аллаха и в слово его, должен смиренно переносить их, восклицая: «Это – за грехи мои». Потом – сойдет на землю из великого сокрытия Махди и объединит всех, кто праведен, и будет война. А в конце той святой войны не останется на Земле ни единого клочка, не подвластного воле Его, и все, кто сражался и расходовал на пути его, будут сидеть по правую руку его, с радостью вкушая плоды великих побед. Тем же, кого поразят мечи и стрелы неверных на пути святого Джихада, рай будет наградой.

Аллах Акбар! Махди Рахбар!

Каждый из них был грешен. Каждый из них обагрил руки свои кровью праведников. Каждый из них был повязан этой кровью в смертельной игре, ведущейся на древней персидской земле. Но каждый из них, из экипажа их танка, сегодня очистится.

Змеей зашипел, заскрипел эфир:

– Лев-один всем Львам. Доложить готовность к движению!

Лев-один – таков был позывной командира танкового полка Гвардии полковника Джавада. Выходец из семьи священнослужителей, он демонстративно порвал с исламом и с семьей, своей жестокостью он заслужил право командовать одним из самых сильных подразделений Гвардии шахиншаха.