Мгла

  Наверное, стоило закричать, позвать моих лордов. Но отчего-то я знала, что их нет ни в доме, ни на улице - пусты комнаты, и ветер разметает солому у пустой коновязи. А потому молчала, настороженно вслушиваясь в окружающую меня тишину. Чудилось, будто город вымер.

  Не доносились голоса разгулявшихся горожан - а ведь братья уверяли, что гуляния продолжатся и глубокой ночью - молчала площадь, а в домах напротив - в этом я была готова поклясться - не горело и самой слабой лучины. Мир словно замерз, покрылся черным слоем льда, среди которого так отчетливо и страшно звучали обретшие силу слова:

   - Уж полночь! Близится тот час, когда узнаешь злобных нас.

   Мы скоро все к тебе придем, не обисуй - но мы убьем

   Тебя. На небе нет и капли звезд, из мрака наш построен мост,

   Никто не видит нашу рать, нас не увидеть, не узнать!

   Мы тьмой крадемся среди свай, нас провожает хриплый лай.

   А мы вперед идем-бредем, так не бывает, право, днем.

   Нам свет противен, но он слеп, а мрак прекрасен, но нелеп.

   Но мы шагаем лишь вперед - сегодня точно повезет.

   Горит наш замок, в прах - земля, как будто мало вам угля,

   Как будто мир нам сам вредит, за тех, кто ночью крепко спит.

   Бог думает, что мы глупы - он срезал тишиной мосты,

   А мы сквозь мрак идем-бредем, от нас спасенье только днем...

   Сейчас же - только посмотри! Как далеко нам до зари!

   Пылает призрачный рассвет, но до него так много лет!

   Когда он все-таки придет - тебя ничто уж не спасет:

   Кровь на кровати, по углам, а ты сдалась на милость нам! [8]

   Голоса были привычны, но отчего-то пугали куда сильнее, нежели днем и вчерашней ночью. Некоторое время я лежала в постели, боясь даже шевельнуться, но чувствуя, как сгущается тьма и нарастают тени, мечущиеся по углам.

   Затем, быстро встала, и торопливо, высекая снопы искр из кресала, зажгла свечу. Огонь загорелся неохотно, задрожав на конце свечи бледным, невыразительно-белым, лепестком, не дающим ни света, ни тепла. Суетливо, путаясь в застежках и пуговицах, буквально натянув на себя купленное днем платье, я насторожено смотрела на робкий лепесток, казалось, ничуть не разогнавший - привлекший страшные тени, как корабли на свет маяка, тянущиеся к белому, мерцающему огоньку. Теперь среди пугающей, ночной тишины все яснее звучали шорохи, повизгивания и поскрипывания, будто там собираясь, ожидая своего часа таинственные, незнакомые мне существа, о которых так любят боязливым шепотом рассказывать в деревнях.

   Хотелось закричать, позвать на помощь.

   Но вместе с тем внутри меня крепла уверенность, что этот крик не принесет спасения - лишь привлечет внимание тех, что таились во тьме, жадно наблюдая за каждым моим движением.

   Неведомые певцы прибывали - я чувствовала это каждым участком покрывшейся мурашками кожи. Они роились по углам, невидимые, но осязаемые и вместе с ними вползал холод. Летние ночи теплы. Однако мою комнату в считанные, невыносимо долгие, неуловимые и бесконечные мгновения, пропитал тот смертный холод, что редок даже зимой.

   Дома я редко ощущала его прикосновения. На всем этаже, где располагались мои покои, едва ли не весь год горели камины, полы устилали шкуры, а приставленные ко мне служанки внимательно следили за тем, чтобы случайный сквозняк не подорвал и без того хрупкое здоровье их госпожи.

   Холод не представлялся мне чем-то опасным, кажась вечным спутником сверкающих снегов и темного черного неба, с которого падали кружась, пушистые снежинки. Сегодня я узнала, что помимо зимнего мороза, заставляющего краснеть щеки и кутаться в теплый плед, есть холод, совсем другого рода.

   Зимние морозы пропитаны жизнью. От того, что царило в моей комнате, веяло ... смертью.

   Она кружила в стылом воздухе, она звенела в голосах, крепнущих с каждой минутой. И тени становились длиннее, словно руки неведомых чудовищ тянясь к дрожащей мне, и голоса гудели деревенским набатом:

   'У неба нет сегодня дна, ночь снова звуками полна' -

   Так думает бездумный люд, а наш народ все так же лют,

   А мы идем вперед сквозь мрак: прочь убегай, коль не дурак,

   Сегодня ночь так голодна - но нам нужна одна... она.

   А мы идем к ней сквозь туман, не знают братья про обман,

   Услышат нас да время - суд, вокруг один безмозглый люд.

   Мы к ней почти уже пришли, а братья всё помосты жгли,

   И кровь мы выпили давно - а остальное? Всё равно!

   Не страшна братская нам месть: теперь нас много, нас не счесть.

   Нас не поймают, не сожгут - мы те, кто сумерки убьют.

   Кричи как зверь, мечись в тоске - стекают капли по доске,

   Не дождь, не сель, богини кровь - прольем её опять и вновь.

   Мы так близки - спасенья нет! Вы, братья, знаете ответ,

   Мы к ней близки и смерть идет - народ полуночи не врёт.

   И кинем мы её к ногам - вы, боги, здесь, а мы - уж там!

   Прощайтесь, глупые князья! А мы идем, врагов разя....[8]

   [1] - Подводный колокол - примитивный инструмент, для погружения под воду, выполненный в форме бочки или колокола, позволяющий водолазу некоторое время находиться подводой.

   [2] Посланцы - светлые сущности, состоящие из первоматерии, оберегающие мир и являющиеся вершителями воли Старшего.