Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии

Или вот еще припоминаю. Однажды привезли к нам покойника. На направительных документах стояла пометка службы трупоперевозки — «ДТП». Такие пометки всегда делаются для того, чтобы утром эксперт, распределяющий работу, мог легче ориентироваться и не читать каждый протокол осмотра или направление. Санитары при перевозке трупов ставят отметки: «СК» — если человек умер скоропостижно, «ЖД» — если погиб в результате железнодорожной травмы, «АВТО» — понятно, «ГН» или «НГ» — если тело гнилое или с начальными гнилостными изменениями, «ПОЖ» — если с пожара, «ОГН», «РУБ», «КОЛ-РЕЗ» — если покойник с огнестрельными, рублеными или колото-резаными повреждениями, и тому подобное. Так вот, в этом случае стояла маркировка «ДТП», что означало гибель человека в результате дорожно-транспортного происшествия. В направительных документах было указано, что мужчина ехал в открытом кузове грузового автомобиля и выпал из него. Смотрю на труп: он весь, с головы до ног, покрыт влажной грязью (на дворе — весна). Осматриваю: все кости на ощупь целые, крови нигде нет. Аккуратно отмыл грязь — ни одного повреждения на теле. Как по-вашему, отчего наступила смерть?»

Я задумался.

«Судя по всему, не от ДТП?»

«Именно. Мужчина упал лицом в грязевую лужу, а так как был пьяненький, то просто утонул. То есть при, казалось бы, очевидных обстоятельствах смерть наступила от утопления.

Или другой пример: двое собутыльников что-то не поделили между собой, началась драка, один другому навалял по роже, а наутро этого другого нашли мертвым. Первого товарища закрыли, он сознался в убийстве, то есть причинении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть. Все ведь очевидно: имелся и конфликт, и повреждения на лице у покойника. Однако на вскрытии оказалось, что все повреждения, несмотря на их множественность, поверхностные и не находятся в причинно-следственной связи со смертью, которая наступила от острого отравления алкоголем. Такие случаи очень любят сотрудники правоохранительных органов — мало того, что не нужно возбуждать и расследовать дело об убийстве, так еще появляется возможность обзавестись «барабаном».

«Вы уже использовали это слово, — вставил я. — Что оно означает?»

«Простите, я забыл, что вы не в теме. «Барабаном» называют человека, который сливает некоторую информацию операм. У каждого опытного опера их много, и часто благодаря им раскрываются преступления. Заинтересовать же их просто: как правило, это люди, попавшиеся на каких-то мелких преступлениях, на которые опера закрывают глаза ради выгоды. В моем примере вербовка такого «барабана» выглядит так: получив признание первого участника драки и узнав от эксперта, что второй собутыльник умер не от травмы, опер приходит в камеру и начинает разговор по душам. Хороший опер — высококлассный психолог, он сразу видит, будет ли конкретный человек стучать или нет. Если задержанный не отпетый уголовник, а то, что произошло, — случайность, если у него есть работа и семья и если он не хочет в тюрьму, можно считать, что он уже попался. «Ну что ж, — начинает разговор опер, — вскрытие проведено. Черепно-мозговая у твоего дружка, как и ожидалось. Светит тебе лет пять минимум». Уже этого достаточно для того, чтобы у «убийцы» опустились руки. «Вот ведь как несправедливо, — продолжает опер. — Ты парень в целом неплохой, дети у тебя, семья, работа, бухаешь не часто, не хулиган. А убитый, наоборот, негодяй по жизни — и сидел, и привлекался административно не раз. И из-за такого недостойного субъекта тебе срок мотать». Собеседник соглашается, осознавая несправедливость бытия и свою горькую участь. Тут опер может сделать паузу на сутки-другие, дав возможность задержанному прочувствовать весь драматизм ситуации, а может сразу начать разговор по существу. Сделав вид, что в нем борются жажда справедливости и необходимость соблюдать закон, он, наконец, говорит: «Впрочем, я могу замять это дело — взамен на небольшую услугу с твоей стороны. Нужно просто периодически снабжать меня сведениями о том, что говорят люди вокруг тебя: вдруг пройдет информация, будто кто-то украл, убил или наркотиками торганул и тому подобное. Идет?» Конечно, человек соглашается. Закон в таком случае не нарушается, поскольку преступления не было. Смущают моральные аспекты такой вербовки, однако так ли они важны, когда речь идет о раскрытии преступлений».

«Понятно. Но ведь некоторую информацию опера могут использовать в личных целях?»

«Наверное, — доктор пожал плечами. — Видимо, такое бывает, если верить сериалам типа «Глухарь», но я довольно тесно общаюсь с операми в течение многих лет и никогда не замечал в их действиях ничего криминального. Правда, люди — всегда люди, со своими плюсами и минусами. Важно, чего больше. Знаете, когда я начинал работать, отношения между операми и вообще ментами были не в пример лучше, чем сейчас. Они могли не дружить, но при этом все понимали, что заняты одним делом — раскрывают преступления, каждый на своем уровне. Если же дружба завязывалась между экспертом и опером, то многие вопросы решались значительно проще».