Метастазы

– Все ко мне! – объявил Итан. – На форсаже!

Тарас поймал взгляд чисадмина.

– Кюар?!

– Собирай своих!

– Все сюда! – закричал капитан. – Кот, Соло! Товарищ полковник, прикажите своим парням присоединиться!

Шелест, начавший было с помощью сестры натягивать «барсик», повернулся к Тарасу.

– Что вы собираетесь делать?

– Уйдём через кюар-трек.

– Через что?!

– Они умеют активировать код перехода, – нервно заговорила Снежана. – Это наш единственный шанс!

– Какого перехода?!

– Олег, действуй! Ребята исчезали с помощью особой технологии, когда укропы вывели Лавинию.

Шелест раздул ноздри, с силой выдохнул воздух.

– Голубев, Решетников, все ко мне!

Из леса выскочили бойцы его группы, в том числе двое «инспекторов», присоединились к подбежавшим Солоухину и Ларину.

– Но нас слишком много, – нерешительно проговорил сержант.

– Четырнадцать, – уточнил быстроглазый Ларин.

– Будем переселяться по очереди, – отмахнулся Тарас. – Итан и я берём ещё по три человека, высаживаем в соседнем реале и возвращаемся за остальными.

– Что значит переселяться… – ошеломлённо проговорил Лужин.

– Я беру Снежану, товарища полковника и кого-то из его группы.

– Меня, – сориентировался Лужин.

– И вас. Итан…

Чисадмин кивнул Лавинии, без слов прижавшейся к нему, посмотрел на бойцов.

– Ещё двое.

Вернулся вертолёт, ширкнул двумя огненными хвостами, и бульдозер на поляне перед ангаром превратился в куст пламени. Вторая ракета взорвалась внутри ангара. Но все десантники сейчас находились под защитой леса в тридцати метрах от площади, и взрывные волны до них долетели ослабленными.

Стрельба с вертолёта подстегнула бойцов Шелеста, не сразу сообразивших, что от них требуется.

Первой исчезла четвёрка Итан-Лавиния-Горелов-Банщиков.

Тарас крикнул:

– Кот, Соло, круговая! Ждите! Я вернусь за вами через минуту!

К нему прижалась Снежана, затем с секундной заминкой Лужин и последним Шелест. Четвёрка исчезла!

Между кустами остались Ларин и Солоухин, вооружённые автоматами, Костя Лапник со своим грозным пулемётом, водитель и командир БМП «Макспро» Решетников, а также бойцы Шелеста, игравшие роль инспекторов. Глянув на их потрясённые физиономии, Ларин рассмеялся.

– Не дрейфить, мужики! Держим оборону!

– Куда они делись?! – неслышно в гуле и лязге приближавшихся танков прокричал Лапник.

– В соседнюю Вселенную, – ухмыльнулся Солоухин.

– Где это?!

– Тут недалеко, за углом.

В просветах между деревьями замелькали буро-жёлтые фигуры.

Десантники дружно ударили из автоматов, прячась за стволы берёз.

За их спинами в кустах один за другим выросли Итан и Тарас.

– Сюда!

Решетников, Ларин и Солоухин рванули к ним, привыкшие к авральным ситуациям и волшебным полётам наяву, подбежали к Тарасу, и четвёрка растворилась в воздухе.

«Инспекторы» и Костя замешкались, впервые в жизни попав в ситуацию с переходом во «вселенную за углом», и появившиеся следом украинские спецназовцы успели открыть огонь.

Один из бойцов обмяк, не добежав пары шагов. Итан рванулся к нему, подхватил раненного в спину на руки.

Костя развернулся, дал длинную очередь, опустошая магазин пулемёта, бросил его на землю и подхватил парня с другой стороны. Через мгновение их не стало. Автоматные очереди из глубины леса прошили пустые кусты. Выскочившие к этому месту боевики молча крутили головами, рассматривая уголок леса, и в глазах их читался страх.

Реал‑111

12 июля, вечер

Иннокентий не ожидал такого приёма: их переправили за пределы радиоактивной зоны и устроили в гостинице, где они расположились в номерах с роскошными ваннами и могли искупаться.

За полгода путешествий по кластеру запутанных миров, которые он называл реалами, ему удалось побывать чуть ли не в полусотне эвереттовских метавселенных, называемых так учёными в честь открывшего их физика [5], и во всех шла война. Причём только в первых вариантах ветвления она начиналась как специальная военная операция по денацификации и демилитаризации Украины. Дальнейшие ветки миров, продолжавшие отсоединяться от базового трека, развивались каждая по-своему, но практически все продолжения приводили к состоянию войны России с НАТО и США.

Начиная с двадцатого пятого реала, в процесс конфронтации вступали компьютеры и созданные на их базе искусственные интеллекты, что только увеличило опасность глобального конфликта. В двадцать третьем реале, где жил Тарас Лобов, ИИ-технологии ещё не добрались до создания машины, способной управлять боевыми действиями. Но в сорок первой ветке Мироздания российскими вооружёнными силами командовала «Маршалесса», или «старуха», а украинскими – «Майдан», созданный технологиями Великобритании и США.

В родном восемьдесят восьмом реале боевой обстановкой России заправлял «Баталер», в Украине «Перемога», в НАТО «Фиггот».

Но во всех этих мировых копиях до ядерного конфликта не доходило. В последнем, сотом реале, посещённом аналитиком, в войну вступила Польша, огребла по полной, потеряла суверенитет, отдав половину земель России и треть Германии, но и там ситуация разрешилась без объявления атомной войны.