Металлический Ген

Первая странность случилась спустя час после нашего первого привала. Эльфрик чуть не погиб. На него с дерева обрушился плющ, на вид совершенно обыкновенный, но я почти сразу заметила, что растение ведёт себя неестественным образом – густое переплетение из листьев и цепких веток начало хаотично шевелиться и словно сжиматься на Эльфрике, и это никак нельзя было перепутать с попытками последнего стряхнуть с себя растение. Я хотела помочь ему, но, как только коснулась плюща, мгновенно получила ожог. В этот же момент Эльфрик закричал: растение начало разъедать его кожу.

Первой около нас оказалась Франций. Она начала разрывать плющ голыми руками, хотя было ясно, что соприкосновение с растением доставляет ей не меньшую боль, чем нам, и вскоре к процессу подключились Барий с Платиной. Когда дело было сделано, у всех остались ожоги: у Металлов побагровели руки, у Эльфрика ярко-алыми линиями покрылись предплечья и шея, плюс ко всему его одежда местами словно прожглась, у меня же порозовели и пульсировали пальцы, и ладони.

После случившегося всем, очевидно за исключением психологически подготовленных к чему-то подобному Металлов, впервые стало по-настоящему страшно: если обыкновенное на вид растение способно не просто травмировать, но напасть с целью убить, чего можно ожидать от леса? Ответ напрашивался сам собой.

Хотя после случившегося с Эльфриком все мы и стали более сосредоточенными, это не помогло нам избежать последовавших вслед за этим происшествием неприятностей. Сначала Луна, отлучившись в кусты, едва не сорвалась в самый обыкновенный обрыв, а уже спустя полчаса после этого мы заметили стаю волков, идущую подозрительно бесстрашно близко к нам. Впрочем, животных Металлам удалось отогнать от нас относительно быстро, но это же привело к тому, что, во время отпугивания откровенно агрессивно настроенных зверей, Радий вступил в зыбучие пески. Он успел отбросить Лию достаточно далеко от себя, чтобы та не упала в яму вслед за ним, но та угодила в куст шиповника и в итоге сильно исцарапалась.

Радия удалось вытащить из песчаной трясины лишь спустя бесконечно длинную минуту, и-то лишь благодаря сноровке Золота: поглощенный песками почти с головой, Радий успел зацепиться за товарища как раз в момент, когда Золото, разогнавшись, перепрыгивал яму с протянутой рукой.

Неожиданное осознание того, что Металлы подвержены нападкам этого места не меньше, чем обыкновенные люди, сильно ударило по психологическому состоянию отряда. Этот удар определённо точно почувствовала не я одна: все вдруг сжались, словно пружины, все вдруг осознали – две недели в этом месте могут стоить жизни каждого из нас. До перешейка могут добраться не все… Скорее всего доберутся не все…

Ночью, перед началом разбивки лагеря, ко мне подошёл голубоглазый коренастый блондин по имени Зефир. Предложил спасение от москитов: двухсотграммовый аэрозольный баллончик. Взамен я протянула ему запасную пару носков, найденную мной на дне своего рюкзака – около получаса назад блондин сильно намочил ноги в болоте, которое мы обходили стороной весь вечер и которое оставили позади лишь пятнадцать минут назад. Этот парень меня удивил. Сначала рассказал о парнях из Кантона-А, с которыми я якобы в прошлом году попала в некий Рудник в Кар-Харе и среди которых был он сам – он тоже из “А”?! – а потом выложил и некоторые факты о себе. Так в моём списке забытых людей прибавилось несколько позиций.

На ночной караул были выставлены Металлы. Кажется, никто из них не хотел спать, и всё же между собой они решили, что силы необходимо экономить, поэтому вахту взяли Платина, Барий и Франций – остальные Металлы легли вдали от костра, оставив места у огня людям.

Я прислушивалась к ночи: филин как-то резко прекратил кричать, Эльфрик всё ещё тяжело дышал. Перед сном Радий дал ему выпить настойку из цветка Пеннеффы, о свойствах которого никто из нас не знал ровным счётом ничего. Этой же настойкой Дельфина несколькими часами ранее смазывала царапины пострадавшей от шиповника Лии. Из любопытства я тоже сделала глоток, пока Радий отвлёкся. Пойло оказалось крепким. Как только оно с тяжестью опустилось на дно моего желудка, у меня вдруг возникло осязаемое чувство дежавю, и я даже решила, что вот-вот что-то вспомню… Но в итоге моя память так и не прояснилась. Да и с чего вдруг ей проясняться именно сейчас?..

Первый день перехода прошёл хуже, чем я рассчитывала, но, очевидно, лучше, чем мог бы пройти. О грядущем дне наотрез не хотелось думать, но не получалось. Поэтому я никак не могла заснуть…

Глава 17.

Во сне я увидела нечто странное: красивую девушку-шатенку, шагающую рядом со мной. В одну секунду она шла впереди меня, в другую позади, а в следующую она лежала передо мной на скалистой породе с широко распахнутыми глазами и изо рта у неё струился пульсирующий ручеёк тёмно-красной крови.