Метафизика профессора Цикенбаума

Сидоров глядит на лунный свет,
Всю ночь привязан к деве он,
Он водку пил, но в водке счастья нет,
А в лоне девы лишь блаженный сон…

Вот он, проснувшись, вылез из гнезда
И нет ему опять покоя,
Кругом молчат уснувшие места,
Одна луна повисла над Окою…

А счастье где-то рядом, но не здесь,
Даже в деве оно слабо показалось,
Он мог бы ее сладость нежно есть,
Но к нему пришла премудрая усталость…

И он не знает, – как судьбу влачить,
Все семя быстро в деве потерялось,
Как будто кто-то дергал их за нить,
Потом возникла вдруг бессмысленная жалость,
Ведь эти ласки и часы не возвратить…

И Сидоров глядит на лунный свет,
И дева, глядя на него, ужасно плачет,
Он в лоне был, но в лоне счастья нет,
Выходит, жизнь почти ничто не значит…

Он водку пьет и к деве снова льнет,
Он хочет видеть ощущенье смысла,
Он языком ласкает ее вход
И чувствует, что счастье где-то близко…

Но мысль ему покоя не дает
И он опять встает над спящею Окою,
Он видит в волнах вымерший народ
И к соскам девы ластится щекою,
И как теленок у телушки грудь сосет,
Вскипает кровь и продлевается вновь род
И с девой Сидоров кричит в мерцанье вод…

Ощущая, как теряются года,
Мечты, воспоминанья, просто мысли,
В прекрасном лоне светит яркая звезда,
Нас уводящая к другой бессмертной жизни…

Так Сидоров подумал и уснул,
И дева с ним, безумная, уснула,
Их подхватил какой-то странный гул
И что-то вечное на небе промелькнуло…

Вечность, Цикенбаум, я и девы

Вечность, Цикенбаум, я и девы
У Оки в кустах о чем-то бредим,
Луна огромная взошла уже на небо,
А нас друг в друга запускает чудный ветер…

Дымит шашлык и пахнет остро луком,
Я в сладких девичьих устах от чувств дрожу,
И в лоно захожу как в дом без стука,
Жизнь уподобив с наслажденьем миражу…

Уже со мной другая дева тонко стонет,
Цикенбаум с девой плавает в Оке,
Что мы ищем в каждом страстном лоне,
Отчего судьба звездою вдалеке

Так таинственно и трепетно мерцает,
Создавая душ волшебное родство,
Словно в лонах ангелы летают,
Вечной пользой окружая естество…

Вот и Сидоров плывет на лодке с девой,
В тьме лоно распускается цветком,
Безумная весна объяла тело
И тело взвилось над волною мотыльком…

Сомнамбулизм Цикенбаума