Месть под расчет

Упустить хоть что-нибудь, упустить много чего, упустить все было бы слишком большим счастьем, на которое не приходилось рассчитывать, а ведь труппа Нанруннела была известна больше своими зычными голосами, чем артистичностью. Тем не менее благодаря мистеру Суини и его жене — небольшого роста, пухленькой Беатрис, у которой очень выразительно вздымалась грудь во время куда более страстных, чем полагалось по роли, монологов, — спектакль вполне благополучно дотянул до антракта. Тут все зрители поднялись, как один, и направились к киоску, чтобы заполнить паузу пивом и элем.

Единственным преимуществом почетных гостей было стремительное продвижение к вожделенным напиткам. Толпа, которая несколько мгновений назад была поглощена шекспировской драмой, теперь единодушно уступала дорогу Линли, образуя посередине довольно широкий коридор.

Помимо Линли и его друзей таким же преимуществом пользовался высокий мужчина средних лет, которому удалось обогнать лорда Ашертона. Он обернулся, держа в руках поднос с пивом, и подал его Линли.

— Бери, Томми, — сказал он.

Томми недоверчиво смотрел на Родерика Тренэр-роу и поднос, понимая, чего тот добивается — прилюдной встречи и показного дружелюбия с обеих сторон. Как всегда, Тренэр-роу удалось мастерски выбрать удобный момент.

— Родерик, не знаю, как вас благодарить, — отозвался Томми.

Тренэр-роу улыбнулся:

— Мое место ближе к пиву.

— Вот уж не думал, что вас привлечет Шекспир.

— Вы хотели сказать, что-нибудь, кроме «Гамлета»?

Проговорив это столь же доброжелательно, сколь и Линли, Тренэр-роу перевел свое внимание на гостей Томаса, давая понять, что ждет представления. Линли ничего другого не оставалось, и он отлично справился со своей ролью, ничем не выдав нерасположения к мистеру Тренэр-роу.

Поправив очки в золотой оправе, Тренэр-роу сказал:

— Увы, миссис Суини поймала меня в автобусе, когда я ехал из Пензанса, и, прежде чем я успел оглянуться, у меня в руках уже был билет на сегодняшний спектакль. Я дал слово, что приду. Однако мне повезло. Поскольку я сижу рядом с киоском, то, как только станет скучно, я выпью шесть-семь кружек, и мне обязательно полегчает.

— Вот бы и нам так, — сказала леди Хелен.

— С каждым годом зрители все больше набираются опыта, — продолжал Тренэр-роу. — Полагаю, на будущий год все будут стремиться заполучить билеты в последний ряд. Постепенно в первых рядах никого не останется, и миссис Суини придется играть в киоске.

Все, кроме Линли, засмеялись. А он как будто рассердился из-за того, что остальные с такой легкостью попались на удочку Тренэр-роу, и стал внимательно вглядываться в него, словно пытаясь отыскать в его внешности источник шарма. Как всегда, Линли обращал внимание на детали. В пышной каштановой шевелюре Тренэр-роу уже появились серебряные нити, признак наступающей старости; полотняный ношеный, но хорошо пошитый костюм отлично сидел на нем и был безупречно чист; линия подбородка пока еще оставалась чистой и твердой, хотя ему уже было под пятьдесят; смеялся он задорно и естественно; паутинка морщин окружала темные глаза, которые все мгновенно подмечали и понимали.

Линли словно каталогизировал детали, не пытаясь создать систему и лишь учитывая мимолетные впечатления. Обойтись без этого у него не получалось, во всяком случае, когда Тренэр-роу был так близко.

— Вижу, Нэнси Кэмбри приходится подрабатывать в «Якоре и розе», помимо всего другого, — сказал Линли, обращаясь к Тренэр-роу.

Тот обернулся к киоску:

— Похоже. Странно, зачем ей это надо, когда у нее ребенок, да и все остальное. Нелегко ведь.

— Наверно, пытается свести концы с концами, а вы как думаете? — Линли отпил пива, которое было слишком теплым на его вкус, отчего он предпочел бы вылить его под ближнюю пальму. Однако Тренэр-роу мог бы истолковать его жест как враждебный, и Линли продолжал делать маленькие глотки. — Послушайте, Родерик, — неожиданно заявил он, — я обещал Нэнси уладить вопрос с долгом, сколько бы там ни было.

— С долгом? — переспросил Тренэр-роу.

— Не могу позволить Нэнси побираться. Сейчас им не по карману платить за дом больше, чем…

— За дом?

Линли разозлился на Тренэр-роу из-за его вопросов, тот словно размахивал перед его носом красной тряпкой.

— Она боится, что потеряет Галл-коттедж, и я сказал, что улажу это с вами. Вот и улаживаю.

— Ах, коттедж. Понимаю. — Тренэр-роу поднял кружку и внимательно посмотрел на Линли поверх нее. Потом, словно повинуясь рефлексу, обернулся к киоску. — Нэнси нечего беспокоиться из-за дома. Мы с Миком договоримся. И ей не надо было просить у вас денег.

На него похоже, подумал Линли. Какое благородство. Какая дальновидность. Он знает, что делает. Весь разговор напоминает фехтование, как всегда уже в течение многих лет: сплошные двусмысленности и недомолвки.

— Я обещал позаботиться и позабочусь, — попытался Линли переменить тон, если не смысл их пикировки. — Вам совершенно не надо…