Месть (ЛП)

В следующее мгновение он низко присел и направил нижний край своего щита к босым ногам Критона.  За резким треском, похожим на треск дерева, последовал вопль агонии македонца, когда край щита раздавил ему пальцы ног.  Критон опустил щит.  Ярко-красные пятна крови окрашивали песок, когда он лихорадочно ковылял прочь от Гермеса, его движения были неуклюжими и неровными из-за тяжелой брони,  давившей на него.  Теперь Гермес устремился к своему пораженному врагу,  двигаясь с большей скоростью и намереваясь нанести решающий удар.  Критон поднял глаза и увидел, что Гермес приближается к нему. Маниакально взревев, македонец схватил меч обеими руками и направил его в живот Гермеса , который  ловко  это все парировал.   Затем Гермес метнулся вперед в неуловимом  движении и ударил ногой по нижней части щита противника, наклонив верхний край к себе.  Вызвав недоверие публики, он ударил Критона  мечом поверху щита, вырвав  у  Критона и еще раз врезав  им  по македонцу.  Лезвие выпало из руки Критона, когда Гермес отшвырнул его ногой на песок. Гладиатор возвышался над своим изрядно побитым противником.  С гортанным ревом он еще дальше отбросил меч и щит своего противника высокомерным жестом,  который Паво  счел неприятным.  Критон полз к меловой линии, сигнализируя судье, чтобы то прекратил бой.   Кивнув в ответ,  судья поднял свою деревянную трость.

Это решение вызвало бурю возмущенных возгласов зрителей.  Человек рядом с Паво плевался от ярости при мысли о том, что схватка может быть прервана.  Слуги посмотрели на судью, когда он неуверенно переминался с ноги на ногу.  Несомненно, организаторы выбрали для поединка с Гермесом слабого соперника,  потому что не хотели рисковать травмой чемпиона за несколько дней до закрытия Игр. Но очевидно, что недолго длящееся  состязание не удовлетворило толпу.

Услышав крики недовольства своих поклонников, Гермес подошел к Критону,  который поверженный,  лежал ничком и на земле. Судья попытался преградить ему путь. Гермес оттолкнул его в сторону и, наклонившись рядом с Критоном,  сорвал с противника шлем под вопли восторга зрителей.  Прежде чем Критон успел отползти от своего противника,  Гермес схватил лежащего на полу гладиатора и несколько раз ударил его по лицу. Затем он поднял Критона на колени. Зажав одной рукой рот македонца, он схватился за его затылок свободной рукой и издав  дикий хрип, сломав противнику шею резким рывком рук.  Критон содрогнулся, испустив мучительный крик отчаяния.  Затем он обмяк, и Гермес ослабил свою хватку.   В толпе раздались бешеные возгласы, когда Критон рухнул на землю.

Зритель потряс Паво за плечо:  - Я же говорил тебе!   Лучший гладиатор Рима - это Гермес.

Паво заставил себя улыбнуться.  Страшное чувство зашевелилось внутри него. Он никогда не видел такого безжалостного сочетания грубой силы и мастерства.  Он наблюдал, как Гермес отвесил поклон своим болельщикам, а затем с важным видом направился к воротам в восточной части стадиона, предоставив испуганным служителям утаскивать безжизненный труп своего побежденного противника.  Как только Гермес исчез, на импровизированную арену  вбежали  еще два гладиатора, чтобы продолжить развлечение перед гонкой на колесницах.   На них были закрытые шлемы без прорезей для глаз и с козырьками, к легкому удовольствию публики.  Зритель, сидевший рядом с Паво и Макроном,  резко поднялся со своего места и отправился на поиски вина к одной из таверн, расположенных за пределами стадиона.  Макрон  увидел, что краска отхлынула от лица Паво,  и хлопнул его по бедру.

- Пошли, парень.   Давай выбираться отсюда.  Мы отправимся в лудус и начнем тренироваться. Через два месяца я приведу тебя в достойную боевую форму.

Они прошли мимо зрителей и направились к ближайшему выходу, ведущему с яруса в аркаду. Паво двигался медленно.  Ему казалось, что на него давит огромная тяжесть.  Судя по тому, что он только что увидел, победить Гермеса казалось невыполнимой задачей, даже учитывая время, чтобы оправиться от травм и как следует потренироваться под наблюдением оптиона.  Когда они спускались по ступеням, ведущим из Большого Цирка,   он уверился, что его жизненный путь в качестве гладиатора закончится поражением.  Чемпион был слишком силен.  Гермес убьет его на глазах у Императора.  Точно так же, как год назад он убил его  отца, мрачно размышлял  Паво.

Солнце принесло немного тепла на улицу снаружи. зазыватели борделей и дельцы по ставкам слонялись по пассажу, выманивая  деньги у зрителей, вываливающихся из многочисленных выходов.  Паво заметил женщину с младенцем с изможденным лицом, свернувшуюся калачиком у края галереи.  Младенец плакал, и его крики пронзали воздух, когда мать умоляла прохожих дать ей хоть несколько монет.  Страдание охватило его, и его мысли вернулись к мыслям о собственном ребенке, за которыми последовало немедленное чувство облегчения.