Мессия очищает диск

Маг благосклонно кивнул, давая понять, что отнюдь не против узнать, к каким же выводам пришёл судья.

«Интересно, хоть чем-то тебя пронять можно? — подумал судья Бао. — Ну ничего, главный-то подарок я приберёг под конец!»

РАССКАЗ СУДЬИ БАО, или Отрывок из «БЕСЕД В ЛОХАНИ»,

составленных через десять с лишним лет после описываемых событий даосским отшельником Лань Даосином

— Так вот, в обоих происшествиях — казалось бы, внешне ничем не связанных, — есть общая суть. И не только их кажущаяся нелепость и бессмысленность; не только то, что в обоих случаях преступники, исполнив задуманное, покончили счёты с жизнью, хотя и этого достаточно, чтобы предположить наличие некоей внутренней связи между случившимся в разное время и в разных местах. Главное не это: оба происшествия косвенно связаны с принцем Чжоу! Безумная женщина, одержимая неведомо каким духом, силой прорывается к кровнородственному вану — но вместо брата Сына Неба убивает собачку его любимой наложницы, после чего перерезает себе горло! В результате сиятельный Чжоу-ван мгновенно охладевает к своей недавней фаворитке. Конечно, лишившаяся чувств Сюаньнюй Беспорочная, с искажённым от страха лицом, залитым чужой кровью, и с дохлой собачонкой на груди — далеко не самое приятное зрелище! Особенно когда принц привык видеть в наложнице утончённую поэтическую натуру, чуждую земной грязи как в прямом, так и в переносном смысле! И тут — с небес да в отхожую яму, как метко выражаются простолюдины…

Заметим, что красавица Сюань обладала немалым влиянием на принца — я сам недавно имел возможность убедиться, какое поразительное действие оказывает на слушателя её замечательный голос. О да, она действительно любит сиятельного Чжоу-вана; она, как могла, помогала ему советами, вдохновляла примерами из жизни древних правителей… с моей точки зрения, весьма достойными и весьма своеобразными примерами: Су Цинь, У-ван, Цао Пэй — крайне любопытные образцы для подражания! Ведь все они, при прочих неоспоримых достоинствах, пришли к власти насильственным путём, свергнув предыдущего законного правителя!

Не думаю, что госпожа Сюань сознательно подталкивала принца к мысли о захвате престола или убийстве собственного брата, но выбранные ею герои древности наводят меня, скудоумного, на некоторые размышления…

Что же касается тигровой орхидеи господина Туна, то именно этот цветок он намеревался приподнести сиятельному Чжоу-вану в честь его возвращения в удел! А ведь тигровая орхидея, о мудрый Лань, не только символ красоты и изысканности — но также знак силы и власти! Особенно в сочетании с вот такими стихами:

Ты — герой Лю Бан в наши дни!
Ты — мудрец Чэн Тан в наши дни!
Великаны прошлых времён
Стали Чжоу-вану сродни!

— Надеюсь, моему уважаемому собеседнику излишне объяснять, кто такие Лю Бан и Чэн Тан, упоминаемые в этом выкидыше поэтической утробы, и каким путём они пришли к власти? А там есть ещё много других прелюбопытнейших фрагментов, которые я, к сожалению, не запомнил в их оригинальном виде. Подобные намёки-восхваления вкупе с тигровой орхидеей и влиянием госпожи Сюань…

Впрочем, всё это только могло произойти. Но не произошло — благодаря необъяснимому, но крайне своевременному безумию, охватившему тишайшую жёнушку безвестного красильщика Мао, а также почтенного торговца Фан Юйши. В результате чего прекрасная госпожа Сюань больше не станет подталкивать принца Чжоу к ненужным для кровнородственного вана мыслям; да и вообще всё, связанное с бывшей фавориткой, теперь наверняка будет вызывать у сиятельного Чжоу-вана лёгкую брезгливость. Чего, заметьте, не произошло бы, если бы госпожа Сюань была убита и принц скорбел бы о безвременно погибшей возлюбленной! Ну а стихи, восхваляющие все истинные или мнимые достоинства и доблести Чжоу-вана, теперь никогда не будут услышаны принцем; а его неумеренный поклонник господин Тун не поедет в этом году в Столицу сдавать экзамены — и, следовательно, не сможет претендовать на более высокую учёную степень и повышение по службе.

Кстати, не далее как сегодня я имел возможность лично убедиться, на что способен сопровождающий принца преподобный Бань, когда дело доходит до серьёзной схватки, и теперь я начинаю думать: не слишком ли промедлил достойный монах, когда Восьмая Тётушка ломала шеи охране принца? С его-то мастерством…

* * *

…Судья умолк, давая понять собеседнику, что сказал достаточно.

Некоторое время Лань Даосин тоже молчал.

— Слишком тонкий расчёт, — пробормотал он наконец. — Это не похоже на методы преподобного Чжан Во, главы тайной службы Поднебесной. Конечно, наставник Чжан — человек умный и знающий толк в интригах, но он скорее приказал бы просто-напросто убрать сиятельного Чжоу-вана без лишнего шума, разом решив все проблемы.

«А святой Лань разбирается в делах нашего суетного мира куда лучше, чем стремится показать», — отметил про себя судья.