Мессалина

Вернувшись из Остии с когортой преторианцев, Клавдий отправился прямо на форум, где его горячо приветствовала толпа. Он сообщил о своем намерении отыскать виновников этого шума, нарушивших спокойствие государства и граждан, пообещал, что они будут сурово наказаны, и поблагодарил народ за преданность и любовь к семье цезарей.

Мессалина встретила мужа бурными проявлениями любви, ей даже удалось всплакнуть в его объятиях, восхваляя богов за то, что они сберегли для нее такого доброго и славного супруга. В тот вечер она пожелала разделить с ним ложе, дабы доказать свою любовь.

Улучив момент, она со вздохом сказала:

— Увы, мой дорогой супруг и император! Сколько забот связано с твоим положением! Ты всего себя отдаешь народу и государству и вынужден даже пренебрегать женой и семьей.

— Именно это меня и печалит, — ответил Клавдий. — Но я все же уделяю каждый вечер немного времени нашим дорогим детям.

— Верно, но твоя семья не ограничивается мной и нашими детками. Ты не только первое лицо в империи, но еще и глава семьи Юлиев-Клавдиев. Тебе приходится не только управлять государством, но и заботиться о величии и достоинстве наших фамилий.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Клавдий. — Мне кажется, я всегда действовал для наивысшего блага нашей семьи, которую пожелал соединить.

— Я это прекрасно знаю, и все воздают тебе хвалу. Но есть вещи, которые от тебя скрывают, и я не могу молчать об этом.

— Что ты хочешь мне сообщить?

— Прости, но я беспокою тебя из-за дела, которое считаю достаточно важным.

— Говори, ты начинаешь меня пугать.

— Да будет тебе известно, что Юлия изменяет своему мужу Виницию.

— Что ты говоришь?

— Все в семье знают об этом, но никто не осмеливается сказать тебе. Она любовница Сенеки. Да, этого блюстителя нравов, который злословит в адрес всех людей из нашего окружения и даже обо мне посмел распустить клеветнические слухи, чтобы скрыть свои собственные гнусности. Этот честолюбец, без сомнения, рассчитывает использовать свое влияние на Юлию и Агриппину, чтобы попасть к тебе в милость. Неизвестно, куда заведет его честолюбие, ведь, не удовлетворившись тем, что он опорочил нашу фамилию, втянув Юлию в такое преступление, как супружеская измена, он принялся сеять среди нас вражду, настраивая против меня Агриппину и дурно высказываясь о нас, без всякого уважения к своему императору. Поверь мне, если ты не удалишь этого наглеца из Рима, нам придется ждать от него всего, чего угодно. Калигула чуть было не расстался с жизнью из-за того, что слишком доверялся своим сестрицам.

Клавдий хранил молчание, и Мессалина не стала упорствовать, предоставив своим речам самим добраться до сознания супруга-тугодума. На следующий день Клавдий подписал приговор, по которому Сенека высылался на Корсику, а Юлия — на остров Пандатария в Тирренском море.

Глава XIV

ТИТ

Мессалина ничего не знала, но если б и знала, ничего не сделала бы для спасения Аррии. «Каждый волен поступать как хочет», — говорила она себе. Паллант рассказал ей об этом деле, когда все уже было кончено.