Месяц на пределе. Как я жил и тренировался со спецназовцем

В первый день, когда «котик» заехал в наш дом, он дал мне установку: «Контролируй, что ты думаешь». Мне показалось, что это банальная народная мудрость или совет для галочки. Только теперь я увидел глубинный смысл этой фразы. Наш ум частенько врет нам про самих себя, а мы ему верим. Думаем, что не можем сделать то или это. Неправда! Еще как можем.

У меня никогда не было настоящего резюме. Я всегда считал, что лучшее резюме человека — его жизнь. Смотрю на «котика», который записывает себе что-то в блокнот. Его главное желание — сделать завтра больше и лучше, чем сегодня. И я тоже проникся этой мотивацией.

Итоги тренировки: 10 километров

День 31. Грустный день

Легко было вчера, салага.

«Котик»

Нью-Йорк

— 1 °C

08:00

Я просыпаюсь сам. На часах ровно восемь утра. В доме что-то не так. Атмосфера поменялась.

Иду в спальню «котика», но его там нет. Уже уехал. Оставил комнату в безупречном состоянии, а кровать заправлена настолько ровно, что от покрывала отлетела бы монетка (как положено при армейской проверке). Все выглядит точь-в-точь как до его приезда. Его словно и не было. Жутковато!

Когда я захожу на кухню, на столе вижу записку. От него.

Никаких прощальных речей. Никаких мотивирующих команд. Ничего особенного. Всего два слова: «Спасибо, чувак».

Вот и все. Он оставил только это. Будил меня в пять утра целый чертов месяц и не разбудил, чтобы по-человечески попрощаться.

До меня начинает доходить, что все закончено. «Котик» уже на пути к своей базе.

Но, хотя он не оставил никаких следов в комнате, следы его пребывания остались по всей квартире. Например, в каждой спальне теперь есть огнетушитель и фонарик. Мы всей семьей обзавелись пожарными костюмами на случай, если, упаси боже, мы проснемся посреди ночи, а вокруг нас бушует адское пламя. А если случится катастрофа и город накроет паника, под нашей кроватью есть мешок, который превращается в спасательный плот с мотором (обновленная версия, вместо весельной). Можно не бояться повторения кошмара 11 сентября. А если кто-то спросит, что это такое, я отвечу, как нам «котик» объяснял: «Это наше плавсредство для эвакуации с Манхэттена, так-то». Кроме того, недавно я прикупил в Атланте садовую мебель на случай, если придется засесть на лужайке и выслеживать какой-нибудь подозрительный фургон.

А еще «котик» оставил неизгладимый след в моей душе. Никогда до сих пор я не мог похвастаться такой силой, скоростью и волей (кто не верит, пошли со мной на замерзшее озеро!). Я могу отжаться за сутки тысячу раз. Мне смешно вспоминать свою прежнюю нагрузку — неспешные пробежки по Центральному парку. На мне не осталось буквально ни капли жира. Но превосходная физическая форма — лишь часть того, что «котик» для меня сделал.

У меня есть несколько домов, личный повар, водитель, частные авиарейсы. Ни в чем себе не отказываю. У «котика» же — только военный билет и пачка наличных. Этого да еще рюкзака за спиной ему полностью хватает. Мой стиль жизни был ему не нужен, но мне очень хотелось попробовать жить, как он. Так что для начала я попробую свести свой гардероб к 30 предметам одежды. Пройдусь по шкафам и залежам шмотья в гараже. Все ненужное выкину из жизни. Уже начал удалять залежи электронных писем и почувствовал огромное облегчение. А еще я перестал кидаться отвечать на любой заданный вопрос. Немного молчания ощутимо сохраняет энергию.

«Котика» однозначно не привлекало то, как мы живем. Я же был в восторге от простоты его быта. Ему не нужно слушать целую толпу народа. Не нужно надеяться, что агенты примут за него правильные решения. Не нужно согласовывать каждый чих с целым списком тех, кого он может потенциально затронуть. Конечно, положение обязывает, я понимаю. Но простота, с которой «котик» идет по жизни, — одна из самых важных вещей. Вообще. Он может делать то, что любит, каждый день, без стрессов и неврозов.

Когда «котик» сломал косточки в ступнях на горном ультрамарафоне, это была далеко не первая его травма. Он часто повреждает ноги на изнурительных трассах. Дефект в его аорте не смогли убрать никакие хирурги. А еще у него астма.

И наконец, открою тайну: он ненавидит бегать.

Но бегает, потому что его участие в марафонах позволяет собрать средства на поддержку семей тех спецназовцев, которые погибли во время военных операций.

Одну из самых эмоциональных речей, которые мне доводилось слышать, произнес Джимми Вальвано[29] на вручении спортивной премии ESPY. Он умирал от рака, и ему оставалось лишь несколько месяцев. Он сказал самое важное: «Не сдавайтесь. Никогда не опускайте руки».

Я нанял «котика», потому что хотел привести себя в идеальную форму. Кроме того, мне всегда нравилось рисковать, а месяц жизни с «котиком» под одной крышей — отличный способ испытать судьбу. Наконец, я нанял его, чтобы сломать рутину, встряхнуть систему, сознательно нарушить баланс, чтобы увидеть скрытые возможности и отвечать на вызовы по-новому.

Но я получил гораздо больше, чем рассчитывал.