Мертвый час

Глеб Тимофеевич лежал лицом верх, волосы его были влажными, небольшая лужица окружала на полу его голову. Юлия Васильевна бросилась к мужу, встала на колени и завыла.

Бедная! Всего пару лет назад потеряла первого мужа, теперь и второго.

– А вы что здесь делаете? – строго спросил Сашеньку вошедший в помещение полицмейстер Плешко.

– Сопровождаю подругу, – объяснила княгиня, указав на Четыркину.

– Ждите снаружи.

– Простите, один вопрос. Глеб Тимофеевич повесился?

– Утопился, – произнес сдавленным голосом Волобуев, который вошел вслед за Плешко. – Я пришел, а он головой в нужнике…

Сашенька огляделась. Отхожее место находилось в углу и представляло собой ведро, закрытое снаружи деревянным коробом с крышкой.

– Как это возможно? – поразилась княгиня.

Никогда не слыхала, чтобы кто-либо сумел свести счеты с жизнью, опустив голову в ведро. Это ж какую силу духа надо иметь, чтобы удержать себя в этаком положении до самой смерти? Нет, это решительно невозможно.

Волобуев пожал плечами.

– Выясняем, – обронил Плешко. – Но если окажется убийством…

Фразу полицмейстер не докончил и почему-то нехорошо посмотрел на Сашеньку.

– Княгиня, подайте платок, вон на столе, надо лицо Глебу вытереть, – попросила Юлия Васильевна.

Сашенька обошла тело с правого бока, приблизившись к привинченному к полу столу, на котором белел платок. Взяла в руку и тотчас почувствовала неприятный явно химический запах. Поднесла к носу.

– Чем-то пахнет, – сказала она, протягивая платок полицмейстеру.

– Дайте-ка, – попросил Волобуев. – Кажется, мой.

Сашенька развернула, на платке и впрямь была вышита монограмма «АВ». Граф взял его и поднес к носу:

– Хлороформ. Точно. Мне недавно зуб удаляли, так чтобы больно не было, усыпили этой дрянью.

– Усыпили? – удивился Плешко.

– Да, жид-дантист назвал сие наркозом.

До середины XIX века хирургические операции делались без наркоза. В лучшем случае пациента опаивали спиртными напитками или «вырубали» ударом по голове. В 1844 году американский дантист Гораций Уэллз случайно узнал, что мужчине, которого беспокоила поврежденная нога, вдыхание закиси азота помогает унять боль. Уэллз попросил коллегу удалить ему зуб мудрости под действием этого газа, боли он не почувствовал. После этого смелого эксперимента ампутации, роды, лечение зубов, etc. стали безболезненными. Чуть позже для анестезии стали использовать и хлороформ[134]. Он оказался более удобным в применении – в отличие от закиси азота не требовался ингалятор. Однако у хлороформа обнаружился и недостаток: при длительном, более двух минут, вдыхании пациент мог отравиться и умереть.

– Все-таки убийство, – понял Плешко. – Так я и думал, но меня смутило отсутствие следов насилия. Однако теперь все понятно. Сперва князь его усыпил…

– Князь? Какой князь? – спросил Волобуев.

– Тарусов. Согласно показаниям этого мерзавца, – Плешко указал на надзирателя, собиравшего за посещения полтинники, – сегодня к Четыркину приходил только он. Примерно за пару часов до вашего визита.

– Рехнулись? – с гневом набросилась на полицмейстера княгиня.

– Подите вон! – указал ей на дверь Плешко.

– Вы ошибаетесь, полковник, – поддержал Тарусову Волобуев. – Какой у князя мотив?

– Это не важно. Лучше припомните, когда Тарусов стащил у вас этот платок?

От Выговского Лиза вышла в прекраснейшем настроении – иметь возле себя недоброжелателя ей не хотелось, и за каких-то полчаса она превратила его в союзника.

Барышня вышла на Кирочную и пошла было к стоявшему невдалеке извозчику, но ей преградили дорогу:

– Ах вот, значит, как.

– Дорогой, что ты тут делаешь? – округлила глаза Лиза.

Неужели следил?

– Приехал за тобой на службу…

– Но мы же договорились, что никогда…

– Нина приходила снова. Теперь грозится все рассказать Тарусову…

– Успокойся, мы все уладим. – Лиза погладила мужа по руке.

– Уладим? А что ты делала у того замухрышки?

Значит, следил. Плохо.

– Поднялась за книжкой…

– И где она?

«Идиота» Лиза брать не стала, потому что уже читала, и теперь не нашлась с ответом. За что получила по лицу.

– Что вы себе позволяете, молодой человек? – заступился за Лизу господин в котелке.

– Жену учу, – грозно ответил ему младший Волобуев.

– Тогда конечно. – И удовлетворенный ответом защитник удалился восвояси.