Мертвый час

– Да. Она в ответ рассмеялась. Мaman плохого про Четыркина слушать не желает. Сколько раз я жаловалась, что Четыркин не дает мне прохода, все время пытается коснуться, погладить, потискать. Мать в ответ, де, я преувеличиваю и что Четыркин теперь мне отец, а значит, вправе проявлять свои чувства.

Не дождавшись от нее защиты, решила действовать сама: выйти замуж и избавиться от опеки. Но за первого встречного не хотелось. Мечталось по любви, чтоб до гроба. В прошлом году нас пригласили сюда на свадьбу, и я познакомилась с Николя Волобуевым. Вы ведь не знакомы с ним? Он похож на старшего брата, только еще более красив. Мы стали встречаться. Раз в неделю он провожал меня из гимназии до дома. Я попыталась открыться матери, сказала, что влюблена, но она в ответ закричала, что Николя мне не пара и она костьми ляжет, но не допустит нашего брака. Потому мы и скрывали наши чувства. У Николя тоже не все складывалось гладко. Он хотел поступать в Технологический на инженера, но граф Андрей настоял, чтобы тот шел в офицеры. И мы решили действовать. Николя заявил отцу, что поедет в Москву поступать в Пехотное училище. Граф удивился, но возражать не стал. На самом деле Николя не уезжал из Петербурга. Поселившись у приятеля, стал ждать от меня сигнал.

– Какой сигнал? – не понял Иван Дмитриевич.

– Нам нужны были деньги. Ведь вступить в наследство сразу не удастся: всякие нотариусы, проволочки, вдруг мать оспорит наш брак? А адвокаты стоят дорого. И я предложила Николя позаимствовать средства у его отца.

– Это называется украсть, – дал юридическую формулировку намерениям Нины Дмитрий Данилович.

– Нет, позаимствовать. Я все вернула бы, и с процентами, когда получила бы наследство.

– Расскажите про ваш план поподробней, – попросил Иван Дмитриевич.

– Николя должен был пробраться в кабинет отца и взломать ящик. Это возможно лишь ночью при условии, что граф в отъезде, потому что спит он в кабинете. Мне предстояло выяснить, когда Андрей Петрович останется на ночь в Петербурге. По словам Николя, такое, хоть и нечасто, случалось. Чтобы быть в курсе событий, я сблизилась с Асей. Прости меня, дорогая, за этот гадкий поступок.

– Я… я прощаю! Я понимаю тебя и рада, что у Николя будет такая смелая и решительная жена, – вымолвила княгиня Урушадзе.

Нина горько улыбнулась:

– Нам не суждено соединиться.

– Почему?

Вместо ответа на этот Асин вопрос Нина продолжила признания:

– Но весь июль, как назло, Андрей Петрович ночевал дома. Мы с Николя сходили с ума от ожидания. Рискуя быть узнанным, он пару раз приезжал в Ораниенбаум, чтобы со мной повидаться. О прибытии Николя я узнавала по зарубкам, которые он оставлял на лестнице, что ведет с Кронштадтской в Нагорную часть. Каждое утро я там спускалась и, если видела свежую отметину, бежала в Верхний парк, где Николя меня ждал на скамейке. Однажды и мне удалось вырваться в Петербург.

– Когда обманула Пржесмыцкую? – уточнила Сашенька.

– Да, так и было. Мы с Николя погуляли по набережным и даже поцеловались. И вот двадцать четвертого июля я совершенно случайно узнала, что у графа Волобуева в полночь назначено свидание в Петербурге. Сразу пошла на телеграф и дала Николя телеграмму.

– Откуда узнала про свидание? – перебил девушку Крутилин.

Нина сцепила губы, судя по ее мимике, отвечать на этот вопрос она не собиралась.

– Ну же, ну, – поторопил ее Иван Дмитриевич. – Снявши голову, по волосам не плачут. Если признаваться, то во всем.

Девушка смотрела в пол.

– А давай угадаю. Письмо Красовской прочла? Правильно?

И снова чуйка Крутилина не подвела. Его смелая догадка подтвердилась

– Как вы узнали? – ошарашенно спросила Нина.

– Анастасия Андреевна, дайте-ка мадемуазель ваш листок, – попросил Крутилин, Ася торопливо достала записанный ею со слов мужа текст письма Красовской. – Оно? То самое?

Нина пробежала листок глазами:

– Текст – да, но почерк другой.

Ася кинулась Нине на шею, закричав Крутилину:

– Убедились? Авик не врет. Никогда не врет.

Крутилин и сам был доволен.

– Хотелось бы узнать, мадемуазель, – обратился он к Нине, когда закончились объятия, – при каких обстоятельствах вам удалось узнать содержимое письма, которое вам не предназначалось.

Нина, потупив взор, стала рассказывать:

– В тот день, 24 июля, maman с Четыркиным куда-то ушли, я сидела дома одна, читала. Вдруг заходит Красовская и спрашивает Глеба Тимофеевича. Я предложила ей обождать, хотя знала, что мои вернутся не скоро, ведь они только что ушли. Потому что мне хотелось пообщаться с великой актрисой. Я видела Красовскую на сцене – это незабываемо, волшебно, гениально. Макрида растопила самовар, мы с Екатериной Захаровной сели пить чай. Я принялась рассказывать, что мы с отцом тоже ставили спектакли в имении.

– Любительские? – уточнила Сашенька.