Мерцание во тьме

— К Софи тоже, — продолжает Диана, голос доносится издалека. Я слышу, что Аарон поднялся с дивана и направляется следом за мной. — Незачем мне больше туда заходить. Честно сказать, вообще не знаю, что с теми спальнями теперь делать.

Я ступаю внутрь, надув щеки и затаив дыхание, словно переступающий через трещину в тротуаре ребенок с его детскими суевериями. Словно, если дышать, случится что-то плохое. Это — спальня Патрика. На стене плакаты с рок-группами девяностых вроде «Нирваны», края у них уже начали трескаться. Матрас на полу, на нем скомканное сине-зеленое клетчатое одеяло, будто он только что проснулся и вышел из комнаты. Я пытаюсь представить себе, как Патрик лежит в постели и слышит — отец вернулся домой, пьяный и неуправляемый. Злой. Громкий. Представляю себе крики, громыхание посуды, звук, с которым об стену ударяется тело. Представляю себе, как он неподвижно лежит и слушает. И улыбается. Душой загрубел.

— Нам, наверное, лучше уйти, — шепчет Аарон у меня за спиной. — Все, что было нужно, мы узнали.

Я брожу по комнате, впитывая в себя это место из прошлого Патрика. Веду пальцами вдоль стены и натыкаюсь на полку, заставленную рядами пыльных книг с пожелтевшими страницами; там же пара карточных колод и старая бейсбольная ловушка с мячом в ней. Глаза пробегают по названиям — Стивен Кинг, Лоис Лоури, Майкл Крайтон. Все такое типичное для подростка, такое нормальное…

— Хлоя, — говорит Аарон, но мне вдруг словно уши ватой заткнули. Я его почти не слышу за шумом своей собственной крови. Протягиваю руку, беру книгу, вытягиваю из ее уютного гнездышка. В памяти звучит голос Патрика в день нашей первой встречи. В день, когда он достал из моей коробки эту самую книгу и провел по обложке пальцами, в глазах его что-то блеснуло. Когда он держал в руках мой собственный экземпляр «Полночи в саду Добра и Зла».

Я это не в укор, сказал он тогда, перелистывая страницы. Я сам эту книгу обожаю.

Я сдуваю с обложки пыль и гляжу на знаменитую статую юной невинной девушки; ее голова чуть склонена набок, словно она спрашивает меня: «Зачем?» Провожу пальцами по глянцевой обложке, как и он тогда. Потом поворачиваю книгу и вижу между страницами щель, такую же, как осталась в моей, когда он вложил внутрь свою визитку.

Интересуетесь убийствами?

— Хлоя, — повторяет Аарон, но я не обращаю внимания. Вместо этого, глубоко вздохнув, вставляю в щель ноготь и раскрываю книгу. Гляжу в нее, вижу имя и чувствую, что грудь свело точно так же, как в прошлый раз. Только это не имя Патрика. И не визитка. Это стопка старых газетных вырезок — за двадцать лет, проведенных между страницами, они сделались совсем плоскими. Руки трясутся, но я заставляю себя взять их. И прочитать первый же тянущийся через всю страницу жирным шрифтом заголовок.

ИМЯ СЕРИЙНОГО УБИЙЦЫ ИЗ БРО-БРИДЖА —

РИЧАРД ДЭВИС. ТЕЛА ТАК И НЕ ОБНАРУЖЕНЫ

Из газеты на меня смотрит отец.

Глава 38

— Что это, Хлоя?

Голос Аарона доносится откуда-то издалека, словно с другого конца тоннеля. Я не могу оторвать взгляда от глаз отца. От глаз, в которые я последний раз смотрела еще маленькой девочкой, двенадцатилетней, сидя на корточках в гостиной и вглядываясь в зернистое телевизионное изображение. В этот миг я вспоминаю вечер, когда рассказала Патрику про отца. На лице у него печать заботы, он внимательно слушает, а я излагаю отцовские преступления во всех их суровых подробностях. Патрик качает головой и говорит, что ничего об этом не слышал, даже не подозревал подобного.

Он мне тогда врал. От начала и до конца. Он знал про моего отца. Знал про его преступления. Статья со всеми подробностями хранилась в спальне, где он провел детство, между страниц книги, вместо закладки. Он все знал про то, как отец похищал девочек и прятал их тела в потайном месте, которое так и не удалось отыскать.

Сделал ли Патрик нечто подобное, нечто ужасное, с собственной сестрой? Вдохновлялся ли он тогда примером моего отца? А сейчас?

— Хлоя?

Я поднимаю на Аарона полные слез глаза. И вдруг осознаю, что раз Патрик знал про отца, то и про меня, получается, тоже? Думаю про нашу встречу в больнице — судьбоносное это совпадение или результат тщательного планирования, правильно выбранных места и времени? Что я там работала, ни для кого не секрет; пресловутая газетная статья тому доказательство. Я думаю про то, как он смотрел на меня, будто уже видел раньше. Как его глаза изучали мое лицо, словно выискивая знакомые черты. Как он сунул голову в коробку с моим барахлом, как по его лицу скользнула улыбка, когда он услышал мое имя. Как он якобы немедленно в меня после этого влюбился, гладко вошел в мою жизнь — столь же гладко, сколь проскальзывал в любые другие знакомства и ситуации.

Просто не могу поверить, что сейчас сижу здесь. Рядом с вами.