Мерцающий огонь

Следующие несколько недель мы с куратором сопровождали Мари на всех тренировках. Самыми сложными из них были подставные аресты: офицеры врывались в самый неожиданный момент и уводили кандидата в комнату для допросов. Всем потенциальным агентам уже выдали тщательно сфабрикованные истории, которые они должны были заучить наизусть. Малейшее колебание при ответе на вопрос отмечалось в их деле – и играло против них. Более напряженных тренировок мне видеть не доводилось – тех, кто не выдерживал допросов с пристрастием, немедленно исключали из программы. Мари справлялась со всем превосходно. Не в последнюю очередь благодаря моим советам по поводу жестов и мимики, которыми я охотно с ней делилась. Я рассказывала ей, как важно по-настоящему верить, что ты – другой человек. Она сразу же ухватила суть – и легко применяла мои советы на практике. Ее выдавали лишь случайные ошибки, которые нет-нет да проскальзывали в ее французском произношении. Она и сама их замечала – и это выбивало ее из колеи.

Наконец майор Оделл вызвал меня в свой кабинет.

– Вы уже три недели с ней занимаетесь, – сказал он, подаваясь вперед и сцепляя руки в замок. – Как ее акцент? Стал лучше?

– Она молодчина, – ответила я. – Овладела произношением почти в совершенстве.

– Почти… – покачал головой он. – Нам мало «почти». Долго еще, миссис Гиббонс? Нам очень важно, чтобы никто не заподозрил в ней канадку.

– Осталась всего пара шероховатостей, – заверила его я. – Мы скоро их сгладим.

– У нас мало времени. Нам нужно срочно переправлять ее во Францию. Уверен, вы это понимаете.

– Да, – кивнула я, нервно вцепившись в подлокотники.

Высадка союзников неумолимо надвигалась – и это порождало спешку. Никто не знал, когда и где она произойдет, но воздух разве что не искрил от повисшего в нем напряженного ожидания.

– Сколько у нас времени? – уточнила я.

Сняв очки, он пощипал себя за переносицу. Я никогда не видела его таким подавленным и заподозрила, что в последнее время он почти не спал.

– Завтра она должна приступить к обучению прыжкам с парашютом.

– Завтра? – Я мгновение поразмыслила. – А может, мне поехать с ней? Нам бы еще буквально пару дней.

Услышав мои слова, майор просиял:

– Это очень нам поможет. Выезд завтра в шесть утра. Будете готовы?

Мысль о разлуке с Эдвардом была мне ненавистна, но я согласилась. Не только из желания победить Адольфа Гитлера, но и потому, что уже вложила в это дело очень много сил. Я знала, с чем Мари предстоит столкнуться в тылу врага, и хотела сделать все от меня зависящее, чтобы помочь ей выжить. Она должна была одурачить всех – заставить их поверить, что она именно та, за кого себя выдавала.

Я встала и вышла из кабинета майора, с тоской сознавая, что это давно стало и моей мантрой: «Не снимай маску. Не будь собой. Не попадись». В чем в чем, а в этом я разбиралась – и практики у меня было побольше, чем у любого из этих новоиспеченных агентов.

На следующее утро я проснулась затемно. Я уезжала на несколько дней, поэтому тихо, чтобы не разбудить Эдварда, прошла в детскую и поцеловала его на прощание. Выскользнув из дома, я направилась прямиком в поместье Уонборо, откуда нас собирались отвезти на полигон.

Агенты-стажеры уже ждали на улице. Они были с сумками, поскольку возвращаться не собирались. Большинство из них направлялось на базу Арисейг в Шотландии, где им предстояло обучаться диверсионной работе и разведке. Но Мари нужно было срочно осваивать прыжки с парашютом – во Франции очень не хватало женщин-посыльных.

– Нервничаешь? Тебе все-таки из самолета выпрыгивать, – заговорила я с ней по-французски, едва мы выехали на главную дорогу.

– Немного. Я не очень люблю скорость. Страшно, даже когда на велосипеде под горку качусь. Боюсь попасть в колею и слететь в кювет.

– Как ты тогда прошла отбор? – Я смотрела на нее с любопытством. – Мне казалось, кандидаты с подобными проблемами у них не задерживаются.

– Именно. Я врала. – Она улыбнулась. – Поэтому из меня и вышел хороший агент. Я прекрасно умею работать под прикрытием и строго держаться легенды. Их же я смогла одурачить.

Да. Но я все равно переживала за нее – временами она казалась мне чересчур самоуверенной. Только бы не рисковала собой понапрасну.

Мы ехали на север, в сторону Манчестера. По дороге нам все чаще попадались танки, грузовики и другая военная техника. Все они держали путь на юг, к побережью. В какой-то момент ими заполнилась вся встречная полоса. Они везли тысячи солдат и ящики, полные оружия, боеприпасов и провианта. Я в жизни не видела настолько плотного потока машин – их колонна протянулась на многие и многие километры.

– Ну, наконец-то, – пробормотала Мари, выглядывая в окно. – Покажем Гитлеру, что мы тоже не лыком шиты. Собьем с него гонор. Скорее бы.