Мерцающая мгла

За это время трейлер успел доехать до места стоянки, остановился. Это хорошо, потому что Михаил в теперешнем состоянии мог и не пересесть на велосипед на ходу — навернулся бы, еще, не дай бог, сломал бы что-то. Шею, например. Потом — воскреснет, конечно… а вдруг связь с Никой не восстановится? Мысль испугала, решил ее не думать.

Глава 13

Содит и Яани хлопотали в пекарне, встретили улыбками, выразили удивление, чего это Михаил так мало поспал. Пожал плечами:

— Дело одно появилось.

— Хорошее? — спросила Яани. Это она по улыбке Михаила сориентировалось. Ответил честно:

— Да!

Ступил на мох, нашел глазами трейлер Мигура, решительно зашагал. Бежать хотелось.

Мигур, увидев Михаила, озадаченно нахмурился, стал оглядываться, ловить глазами ватажных женщин. Как будто пытался ответить на вопрос: «Кто из них?» Надо же, какой проницательный…

Михаил, торопливо поздоровавшись, сразу приступил к делу:

— Мне нужно… туда! — и махнул рукой в сторону Ники.

— И что там?

— Там… моя жена, — сейчас Михаил не в состоянии был хоть какую-то ложь придумать. И даже оценить, надо врать, или не надо.

— Она тоже по Сетевой дороге пришла? — нет, ну до чего же приятно иметь дело с вдумчивыми людьми! — Тогда полетели.

Сели в самолет, воспарили в небо, и только тут Мигур спросил, куда точно лететь. Михаил показал пальцем.

— И далеко?

— Тысяча рывков… девятьсот восемьдесят… примерно, — сейчас поднимется вопрос, откуда Михаилу вообще известно, куда и сколько лететь…

— У вас с женой имплантированы какие-то устройства связи? — а, ну да, Мигур же вдумчивый.

— Э… что-то вроде того.

— Опасно по другим мирам с имплантантами, проблемы могут быть — они даже взрываются иногда.

— Нет, у меня… у нас хорошие имплантанты. Они, вроде как, живые.

— Да? Я слышал о таких обычаях, что супруги вживляют себе что-то, чтобы связь не терять никогда. Надо же.

— Э! Мы не совсем туда летим!

— Там… между нами и вашей женой — селение остроухих, не хочу над их полями лететь. Но мы же не собьемся… раз вы ее чувствуете?

Остроухие — еще одна разновидность оседлых, замкнутей и агрессивней даже, чем гнилозубые. Хотелось крикнуть: «Нет! Давай напрямую!» — но осекся, нельзя сейчас рисковать. Даже если чутье об опасности не предупреждает — все равно нельзя.

Чутье, кстати, убеждало, что встреча с Никой обязательно состоится. И от этого становилось совсем хорошо.

Мигур еще о чем-то спрашивал, но Михаил отвечал невпопад — купался в ощущениях, предвкушал. Так что Мигур оставил расспросы на потом, только курс уточнял.

Нику увидели издалека, в различители. Вот она, родная, драгоценная, обретенная заново. Сидит на мху, прислонившись спинок к какой-то длинной штуковине, смотрит на самолет… прямо в глаза Михаилу смотрит. Одета в дерюжную куртку, джинсы, туфли странного покроя. Волосы в беспорядке, веки припухшие, лицо усталое. Однако — с улыбкой, с выражением тихого счастья.

— Это что у нее, лодка? — озадаченно спросил Мигур. Да, точно, длинная штуковина — лодка. Вон и весло валяется.

— Моя Ника без лодки — никуда! — гордо ответил Михаил.

Мигур уставился нахмурившись. Потом понял, что это шутка такая, улыбнулся.

Приземлились, выбрались из самолета. Ника медленно, сама не замечая, что делает, встала. Пошли навстречу друг другу.

Через «задний вид» различителя Михаил увидел, как Мигур смущенно зачесал в затылке, принялся оглядываться — не хотелось ему встревать, даже взглядом. Но вокруг — степь, и ничего другого, смотреть можно только на Михаила, Нику и лодку. Мигур ушел за самолет.

А Михаил снял различитель.

Сошлись, остановились, взялись за руки. По идее надо обниматься, но Михаил с Никой уже «наобнимались», теперь бы друг на друга насмотреться. А потом — наслушаться. Впрочем, можно совместить одно с другим, Ника поняла это первой, заговорила, и не просто заговорила, а по-русски:

— Ты выглядишь моложе… и — сильнее, — надо же, успел забыть ее голос. И русский язык тоже немного… подзабылся.

— А ты выглядишь уставшей.

— Да, я устала. Очень… А где мы?

— Этот мир называется Бэдэй… Здесь день два года длится!

— Да?! Это значит, что мы… далеко…

— Да ничего это не значит! Мы же рядом, вместе! И… как ты сюда попала?

Ника вздохнула. Не хочет рассказывать? Нет, наоборот, ей хочется выговориться, все-все рассказать, излить душу — Михаил это почувствовал. А Ника почувствовала, что Михаил хочет все услышать: