Мерано издали и вблизи

«На первом месте по значимости оказалась гражданственность, на втором — образованность, на третьем — целеустремленность. Высокую оценку студентов получили и такие качества, как трудолюбие, нравственная чистота, высокая внутренняя и внешняя культура, любознательность, самокритичность, мужество, самостоятельность в суждениях, активная жизненная позиция».

Гражданственность, образованность, целеустремленность — я думаю, что эти три слова полнее всего выражают облик молодого советского шахматиста Анатолия Карпова.

«Истинный человек и сын Отечества есть одно и то же», — писал Радищев. Как сын Отечества Карпов сделал многое для возвеличения его спортивного престижа, он показал всему миру, какие черты характера стимулирует и развивает социалистический строй, как примечает таланты и как их растит. Член Центрального Комитета комсомола, он и словом своим, и примером делает многое для приобщения молодежи к шахматной культуре. Вознесенный шахматами, он отвечает им (а это значит, и бесчисленным их приверженцам и в родной стране, и за ее пределами) так, как обязан отвечать на добро всякий честный человек. Не думаю, что был в истории шахмат другой чемпион, который столько бы сделал для их пропаганды, сколько успел уже сделать Карпов, и который с такой беззаветной смелостью играл бы в крупнейших турнирах. Он поступает благородно, позволяя всем живущим на свете гроссмейстерам — и старым, и тем более молодым — сравнивать свои силы с его чемпионской силой один на один — за доской. Известно хорошо, чем кончаются сравнения. Только в восемьдесят первом году, перед матчем в Мерано, Карпов сыграл в трех крупных международных турнирах более четырех десятков партий и лишь в одной потерпел поражение. Памятный всем нам московский турнир «звезд» чемпион выиграл в истинно чемпионском стиле, как, впрочем, и многие другие «критериумы» после Багио.

Много хороших слов произнес Анатолий Карпов по адресу тех, кто делил с ним заботы, тревоги и радости Багио. Но разве сам он, ненавязчиво и тактично, не помогал им в их шахматном совершенствовании? Разве могли пройти бесследно месяцы каждодневного общения с удивительным этим мастером? Не могли, и жизнь подтвердила это.

Первым «филиппинцем», проходившим самостоятельное испытание, оказался Михаил Таль, выступавший в турнире высшей лиги сорок шестого чемпионата СССР. Результат? Одиннадцать очков из семнадцати, дележ первого места с Виталием Цешковским и звание чемпиона СССР. Вторым выступал Игорь Зайцев — в международном турнире на приз журнала «Наука и жизнь». Результат? Девять с половиной очков из пятнадцати и первый приз. Третьим испытывал свои силы Юрий Балашов — в крупном гроссмейстерском турнире в Мюнхене. Результат? Восемь с половиной очков из тринадцати, дележ первых мест с экс-чемпионом мира Борисом Спасским, Ульфом Андерссоном и Робертом Хюбнером.

Карпов и на расстоянии благодарил за честную работу.

Не верю в лотерейное счастье (поймавший его не стал совершеннее), но только в счастье, добытое трудом «без лишнего счета», напряжением духовных сил, талантом преодоления невзгод, вереницей выстраивающихся на пути человека, который осмелился заявить о себе. Карповское дело — непростое дело: опровергая остротой ума чужие замыслы, одновременно подставлять под критический разбор (соперника, современников и потомков тоже) свои построения, находить в шахматах то, что пока не нашли другие. При этом испытываются под неуловимое тиканье часов и способность дальнего счета, и комбинационное предвидение, но прежде всего характер! Готовность (и способность!) отстоять в труднейшей борьбе спортивную честь Родины — подтверждение гражданского мужества, активной жизненной позиции.

С ним интересно. Он притягивает к себе людей.

И в Багио и в Мерано на неширокие его плечи давил атмосферный столб, не имеющий привычных измерений. «Карповские сверхнагрузки»... с чем сравнить их? И там и здесь рядом был космонавт Виталий Севастьянов, его близкий товарищ. Вернемся мыслью в Багио, в трудные дни, когда счет стал 5 : 5, представим, каким эхом отзывалось каждое поражение в Толином сердце, и вспомним слова руководителя делегации В. Д. Батуринского:

— Я должен сказать о том положительном влиянии, которое оказал приезд как раз в этот момент Виталия Ивановича Севастьянова. Своим космическим оптимизмом он очень помог Карпову. Это естественно. Человек, который дважды побывал в космосе, который много раз оказывался в сложных ситуациях, он, может быть, лучше других понимал и обстановку, и то, что надо делать. Присутствие его было в этот момент чрезвычайно важным. Человек с удивительным спокойствием и тактом, кто мог бы лучше, точнее, мудрее помочь Карпову собрать все, что было в нем, и бросить в бой?