Мегаполис Ленд

Они подошли к Вечному огню и зачарованно взглянули на гордое пламя. Кто-то неведомый разжег аналогичный костер в их судьбе, сжигая окружающих дотла, как березовые поленья. Пылающий пожар как неисправимая человеческая карма. События сменяются, как времена года, а пламя, как вечный двигатель, горит себе и горит, словно по первозданному умыслу создателя.

Настя отвела взгляд от пламени и спросила:

– Ты-то сам счастлив?

– Наверное. Когда счастье есть, мы его не замечаем, а когда оно улетает из рук, горько плачем.

– Верно. Эту истину тебе Андреас открыл?

– Нет, сам додумался. Райс хоть и мастер заниматься душесловием и прочей философской метафизикой, но и я на кое-что способен, не полная безнадежность. Поделись, если не секрет, как ты с ним познакомилась?

Настя нахмурилась:

– Ты хочешь это услышать? Мне больно вспоминать. Это произошло ровно год назад, я прогуливалась по Арбату после показа и чувствовала себя как выжитый лимон. Был теплый романтический вечер, возможно, даже выходной день, точно не помню. Впрочем, это не имеет значения. Вдруг со мной поравнялся престранный тип в дурацкой майке и штанах-шароварах – будто клоун, сбежавший из цирка на Цветном бульваре. Есть же сбежавшие невесты, да? А это самый настоящий сбежавший клоун. От кого он сбежал? Наверное, от изумленных зрителей, готовых растерзать популярного артиста. Он сказал какую-то фразу или отвесил комплимент – короче, нечто приятое и услаждающее слух. Уболтал, подлец, а я уши развесила. Обычно я не знакомлюсь на улице, так как считаю это дурным тоном, да и контингент обычно попадается довольно вшивый: студенты, гастарбайтеры или просто лохи. Серьезных, солидных и состоятельных людей на улице не встретишь – проверено! – с достоинством заявила Настенька. – Не с оборванцами же встречаться, верно? Если у мужчины толстый кошелек, значит, он умен и на него можно положиться, он стабилен и, возможно, даже щедр. Сплошные плюсы. Нам же вынашивать потомство, рожать детей. Их нужно прокормить, обеспечить их развитие, дать образование. Это серьезные затраты, и не каждый с этим справится. А Райс совершенно не производил впечатления порядочного человека, скорее напоминал хиппи с их цветочными венками и гуманными идеалами лентяйства и братской любви. Как раз подобные типы мне были противны. А тут приключилось наоборот, вот вам сука-любовь на живом примере. Влюбилась с первого взгляда, позабыв, куда я иду, зачем, кто я такая и чем занимаюсь. Представляешь? Это как травы накуриться и по проспектам бродить, представляя, что ты летаешь по Александровскому саду. Круто? Не то слово. А я летала, и крылышки мои не сгорели, а, наоборот, расправились. Короче, не помню, что он мне наболтал, но эффект получился незамедлительный. О боги! Как сейчас представляю эту картину: я и Андреас в обнимку на Воробьевых горах, и целого мира мало. Как бывает – не описать пером.

– А дальше как развивались ваши отношения? – Стас увлекся рассказом и не сводил с раскрасневшейся девушки глаз.

– По нарастающей. Первый день мы общались чисто платонически, не считая поцелуев и объятий. На второй день я его не видела, лишь думала о нем с утра до вечера и очень его хотела. А на третий я отдалась ему. Это получилось само собой, я не успела сообразить, в чем, собственно, дело. Представляешь, порыв безудержной страсти, как в сентиментальных романах, даже в духе рассказов маркиза де Сада. Нет, садомазохизма у нас не было, это появилось потом, не без этого. Но сам порыв получился неистовый и звериный, я чуть не взорвалась от страсти. Не передать словами, как он был великолепен! Хотя на мачо ни капли не похож, не атлет, даже не начинающий культурист. Средний в меру упитанный парень, а сколько энергии и заряда! Это был лучший мужчина в моей жизни, и, похоже, лучше уже не появится.

– Становится жарковато! Я не спрашивал у тебя таких пикантных подробностей.

– Мне нечего скрывать, не стыдно признаться в чувствах. Я вижу, тебя это возбуждает, ведь так?

– Есть немного. Ты это очень чувственно преподносишь.

– Хочешь услышать продолжение?

Стас нервно потер шею и промолчал.

– Слушай. Когда он прикасался к моему трепещущему телу, я стонала и истекала влагой. Я вся потекла. Ты можешь доставить женщине подобное удовольствие?

– Не знаю, об этом лучше спросить у моих бывших любовниц, – стушевался Стас.

– А сам ты не чувствуешь, что происходит с женщиной? Как она млеет в твоих объятиях, когда ты входишь в нее? Нет? А Андреас чувствовал. Он угадывал малейшие порывы и желания, тончайшие нюансы моих фантазий. Такого экстаза я не забуду.

– Не понимаю, зачем ты мне это говоришь? – пробормотал Стас, вытирая со лба капли пота.

– Сам попросил, – прошептала Настя. – Признайся, ты хотел это услышать. Признайся, ты сейчас хочешь меня? Признайся! – повторила она и обняла его за шею.

Стас не успел увернуться, и она впилась в него пухлыми губами, оставив на коже метку.

– Нравится? – спросила она, убрав губы-присоски.