Мегаполис Ленд

– Обижаешь! Самогон в деревне гонят. У них сплошные примеси, вредный осадок, оттитровать как следует колхозники не в состоянии. Я городской маргинал, какой к бесам самогон, ну его в жопу! Это же чистая слеза, офигенный дистиллят.

– Прозрачностью не отдает…

– Технологию нарушать нельзя, это специи и биологически активные вещества. Вы, голубчик, я погляжу, полный профан. Перед вами целебная настойка, у нас на предприятии ее литрами хлещут от мала до велика, посему до сих пор и трудятся. Сильнейший антимутагенный эффект и прочистка сосудов, сам Менделеев позавидует. Вот тебе химия на практике. Стоп! – остановил Чилкин. – Рано. А как же тост? Армен, вещай!

Армен вытер рукой рот и поднял глаза:

– Дорогой Аркадий! В тысячный раз мы собрались в твоем радушном доме. С превеликим удовольствием я поднимаю, не побоюсь этого слова, полный бокал пьянящего вина за твое здоровье, долголетие и нашу дружбу, чтобы вскоре снова здесь собраться и никогда не расставаться.

– Прекрасно! Пьем до дна.

Будучи людьми с солидным опытом, Чилкин и Армен мигом опрокинули содержимое в горло. Стас с отвращением отпил одну треть, неимоверным усилием отправив в желудок несколько миллилитров дистиллята.

– Хорошо! – гаркнул Чилкин и закусил жирной и дурно пахнущей колбасой. – Не стесняйтесь, прошу, угощайтесь.

– Горяча водица, – оценил напиток Армен. – Она у тебя все крепче и крепче, ты мастер.

– А вы, красавица, почему с нами не пьете? – обратился Чилкин к насупившейся Виктории.

– Я вообще не пью, – сурово ответила она и отломила кусочек ржаного хлеба, – пожую немного корочку. Я не голодна.

– Как хотите, ваше право, – отстал Чилкин. – Ну-с, еще по одной?

Стас откусил хлеба, чтобы зажевать горечь дистиллята и успокоить обожженную слизистую, и заплетающимся языком сказал:

– Аркадий, сперва уговор, помнишь? Колись, где прячется Настенька.

– Моя крошка! Нигде она не прячется, вполне вольготно себя чувствует и в ус не дует. По-моему, я не видел ее несколько долгих мучительных недель. Вру! Похоже, на порядок дольше. Как пить дать, дольше. Настенька! Где же ты, яхонтовая моя? Она уехала, бросила модельное агентство, профукала выгодный контракт с иностранным ублюдком, чему я искренне рад, так как не хочу отпускать ее далеко от себя. Берегу свое солнышко. Между прочим, для Райса стараюсь, он ведь намеревался забрать ее с собой.

– Я думаю, ему она абсолютно безразлична, – заметила Вика. – Поиграл и бросил, как резиновую куклу.

– Ошибаешься! – грозно заявил Аркаша. – Резиновые куколки вызывают сильную привязанность. Гораздо большую, чем реальные женщины. У меня была одна латексная блондиночка, я так ее любил, буквально обожествлял. Хранил за семью замками и не изменял с другими резиновыми созданиями, представьте себе. Ничто не предвещало расставания, и вдруг – бац! Возвращаюсь со смены, а моей прелести нет. Пропала! Увы, ее просто сперли. Зря я хвастался в коллективе о достоинствах своей женушки. Именно женушки, ведь мы буквально жили в гражданском браке. Сплошные плюсы: супруга глуха и послушна – рай для любого мужика. Так вот, украли мою красавицу полоумные онанисты. Я неделю переживал, не мог утешиться, чуть в запой с горя не ушел. Спасибо Армену, вовремя остановил, удержал от неминуемой пропасти.

Таксист возбужденно заерзал на табуретке:

– Ты мне не рассказывал эту историю.

– Извини, не до басен было. А закончилось все еще более трагично: нашел я ее растерзанную и сожженную на свалке у силикатного склада. Маразматики использовали куколку не по назначению, тем и погубили. Похоронил ее за забором, и дело с концом.

– Действительно очень грустно, – фальшиво заключил Стас и отломил себе хлеба.

– Настя уехала, упорхнула, как белый лебедь! – запричитал Аркаша, подливая себе дистиллята. – «Когда мы были молодые…», – затянул он песню, но остановился. – Она отправилась в Нижний, там у нее бабка или мамка. Или она сама оттуда родом, неважно.

– В Нижний Новгород? – воскликнул Стас.

– Туда. Что тут необычного?

– Это уже кое-что. Туда же махнул дядя Ваня!

– Не понял? – навострил уши Аркаша. – И этот хрен там?

– Вы знакомы? – спросил Стас. – Это о чем-то вам говорит?

Аркаша почесал затылок и поставил стопку на стол:

– Виделись во времена динозавров. Сколько воды утекло с тех пор… Похоже, в Горьком собирается нехилая туса. Я, знаете ли, люблю города по старинке называть, бываю в отдельные моменты старомоден, это факт. Самара у меня Куйбышев, Екатеринбург – Свердловск, Петербург – Ленинград. Бзик такой! Нынче популярен стиль ретро, не так ли? Все грезят восьмидесятыми с их наивными диско– и поп-ансамблями. А Олимпиада-80 с чудесным мишкой? Такое не забудешь. А то уже история, в летописи и хроники кинофильмов ушло.

– Вернемся к нашим баранам, – начал закипать Стас.

– Цыц! Без фанатизма, товарищи, без фанатизма. Соблюдайте дисциплину и очередь. Ты в каких войсках служил?

– Призыв обошел меня стороной, – сухо произнес Стас. – Не в моих планах тратить один или два года жизни на бессмысленное марширование и мытье туалетов.

– Косишь, значит? – презрительно стрельнул глазами Аркаша.