Медвежатник

К загородному ресторану «Яр» господин Александров подъезжал к девяти часам вечера. Самое удачное время для развлечений. Именно к этому часу к «Яру» съезжались самые красивые кокотки Москвы. Случалось, сюда захаживали молодые провинциальные артистки, терпеливо ищущие в Москве влиятельного покровителя. Петр Николаевич любил не только марочные вина, но и театр, а потому никогда не отказывал в помощи молодым дарованиям. Для этих целей он даже завел специальный блокнот, куда записывал адреса своих протеже и личные наблюдения, — «девочка очаровательная, у нее длинные ноги и богатый бюст»; «блондинка, в моем вкусе… Боже мой, какое горькое разочарование: в спальной комнате, при свечах, я обнаружил, что она жгучая брюнетка»; «очень любит кушать яблоки в постели. После полуночи отправил кучера купить у купца Семенова персидских яблок».

Позавчера он встретил в «Яре» белокурую красавицу в длинном декольтированном темно-зеленом платье. Она сидела в самом углу зала и покуривала тонкую дамскую папиросу. И что удивительно, пребывала в полнейшем одиночестве. Своей неприступностью она напоминала Царевну-лягушку, дожидающуюся Ивана Царевича. Самое любопытное, что никто не спешил приставать к ней с предложениями, а богатые золотопромышленники, перед которыми половина Сибири сгибалась в поклоне, только косились на нее, как на сладкий и очень запретный плод. Родись она на пару тысячелетий пораньше, то вполне могла бы преподать урок величия даже царственной Клеопатре.

Александров выпил один бокал шампанского, потом другой. И вдруг обнаружил, что испытывает небывалое желание заглянуть дамочке в глубокий вырез на платье.

Походкой уверенного в себе кавалера он подошел к скучающей женщине и произнес:

— Позвольте представиться… Банкир, меценат, миллионщик и просто очень хороший человек Петр Николаевич Александров.

Женщина вытащила изо рта белоснежный мундштук, почти по-мужски стряхнула пепел в глубокую раковину, выполнявшую роль пепельницы, и произнесла, плохо скрывая раздражение:

— Шли бы вы… хороший человек. У меня сегодня нет желания с кем-то разговаривать. Я приехала в «Яр» послушать цыган.

И дама презрительно отвела взгляд.

— Дело в том… — начал было Александров, не теряя надежды заполучить расположение красавицы.

— Уважаемый! — свирепо произнес поднявшийся из-за соседнего стола мужчина. — Как вам не стыдно! Неужели вы не видите, что дама хочет отдохнуть.

Мужчина оказался огромного роста. Такие экземпляры гнут на арене цирка подковы и ради забавы публики таскают на собственной спине лошадей.

— Виноват-с, — попятился миллионщик к своему столу.

Неожиданно он зацепил рукой графин на соседнем столике, и водка, медленно растекаясь по полу, залила ковровую дорожку и ботинки недружелюбного господина. Глаза сидящих мгновенно обратились на него, умолкла даже скрипка старого цыгана, и Александров, преследуемый удивленными взглядами, удалился.

Но самое удивительное, что женщину из «Яра» он встретил на следующий день на Тверской. В этот раз на ней было белое длинное платье. Женщина улыбнулась ему, как старинному приятелю, и очень весело спросила:

— Боже, какими судьбами вы здесь?

Александров беспомощно завертел головой, как будто надеялся разглядеть поблизости двухметрового атлета, но ничего не увидел, кроме сияющего личика, терпеливо дожидающегося от него ответа.

Найти подходящие слова было труднее всего. Ну как объяснить этому прелестному созданию, что он вчера был невероятно расстроен ее отказом и, чтобы хоть как-то утешиться, решил переночевать у своей старой знакомой — пресной хористки из церкви Святого Николая. Истосковавшаяся по мужским ласкам баба не желала расставаться с ним до самого полудня, и поэтому в данную минуту он чувствовал себя невероятно усталым.

— Так… прогуливаюсь. День сегодня чудесный.

— Какое совпадение, — весело произнесла барышня и, взяв его уверенно под руку, бойко продолжала: — Я тоже прогуливаюсь. А не пройтись ли нам вместе?

— Отчего же! Я буду только рад этому обстоятельству, — искренне произнес Александров, на мгновение позабыв об усталости.

— Вы на меня не обиделись в прошлый раз? Вчера вечером я просто была сама не своя. У меня было такое скверное настроение, вы даже представить себе не можете.

— Ну что вы, разве на вас можно обижаться, — как можно искреннее отозвался Петр Николаевич. — Вы само очарование.

— Спасибо, надеюсь, что я не разочарую вас, — мягко улыбнулась красавица, показав жемчужные зубки.

Весьма обнадеживающее продолжение знакомства.

— А вы шутница, — высказал смелое предположение Александров, покосившись на ее декольте. Удивительно, но кожа у нее была такой же белоснежной, как зубы.

Дама уверенно взяла его под руку, как если бы он был ее старый приятель, и неторопливо повела по мостовой. Александров боролся с искушением заглянуть за низкое декольте. Но глаза, как будто заколдованные, продолжали изучать каждый вершок ее тела.

— Куда мне до вас, — отмахнулась жеманница. — Вы ведь мне представились, а я так и не успела сказать вам свое имя.

— Извольте.