Читаем Мечом раздвину рубежи полностью

– В таком случае со Свенельдом действительно нужно покончить в кратчайший срок,– задумчиво проговорил Григорий и оживился.– Кажется, я знаю, как это сделать. Я и верховный жрец отплывем к Свенельду завтра же, а сутками позже пусть к нему отправится твоим гонцом сотник Рогдай. Извести через него Свенельда, что конница с воеводой Ярополком выступает для соединения с великокняжеским войском, а потому Свенельду, как главному воеводе, следует немедля прибыть с половиной своей дружины для защиты Киева. Если он откажется выполнять сей приказ, сотник Рогдай от твоего имени объявит его изменником, а мы с верховным жрецом позаботимся, чтобы твоих сторонников среди викингов оказалось не меньше, чем Свенельдовых. Покуда викинги будут грызться между собой, ты сможешь нанести удар по их не готовой к отпору дружине. Если же Свенельд согласится возвратиться с половиной дружины в Киев, он будет в твоих руках, ибо городское ополчение сегодня намного превосходит викингов по силам. В том и другом случае ты непременно избавишь себя в самое короткое время от угрозы междоусобицы.

– Пожалуй, так и придется поступить,– согласилась Ольга.– Только мое повеление плыть с половиной дружины в Киев Свенельду передаст не Рогдай, а один из тысяцких воеводы Ярополка. Рогдай тоже отправится с вами, но не к Свенельду, а дальше, в стольный град древлян Искоростень. Скажи, отчего мы вздумали зачислить древлян в союзники Свенельда? Лишь оттого, что они не желают признавать главенства над ними полян? Но ежели полян древляне не любят, то викингов люто ненавидят, поскольку именно те из года в год ходят к ним на полюдье за данью, мечом и огнем подавляют их восстания. Думаю, что князь Олег поступал весьма благоразумно, верша все неблаговидные дела в древлянской земле руками викингов, жадностью и жестокостью коих можно было при случае оправдать и невинно пролитую кровь, и повальные грабежи. Такой случай наступил. Пусть Рогдай посильнее разбередит в душе древлянского князя Мала старые обиды на викингов, припомнит все причиненные Свенельдом несправедливости. А заодно призовет князя к братству и единению всех славян, будь они полянами или древлянами, тем паче что сейчас киевские и древлянские дружинники в общем строю сражаются и умирают на чужбине. Не знаю, удастся ли Рогдаю привлечь древлян на мою сторону, но уж от поддержки Свенельда он их наверняка удержит.

– Неплохая мысль,– поддержал Ольгу Григорий.– Что делать – мы знаем, теперь надобно обсудить, как добиться своего быстрей и лучше…

Возвратившись от великой княгини к заходу солнца, Григорий преобразился. Не скромный христианский священник мерил сейчас шагами свою тесную келью, а бывший центурион гвардейской схолы(Схола -отряд отборных солдат (чаще всего гвардии) (визант.).) императоров Нового Рима. Тот, кто по приказу самого патриарха сменил меч на крест, золоченые доспехи – на грубую сутану и явился через Болгарию сюда, в далекий край язычников, откуда уже не раз надвигалась на империю страшная угроза. Именно отсюда впервые приплыли под стены града святого Константина непобедимые дружины князей Аскольда и Дира, и лишь чудо и золото спасли тогда столицу. С этих берегов пришли могучие полки князя Олега, вырвавшего силой у империи для языческой Руси то, о чем не смели даже мечтать христианские монархи. Ради того, чтобы подобные нашествия с севера никогда больше не повторялись, живет ныне в Киеве бывший центурион. Не гордый и сильный сосед нужен империи на севере, а слабый и покорный вассал, всецело послушный ее воле. То, чего прежде не добились императоры и мечи, теперь должны сделать Христос и крест. Главное – отнять у русичей душу, после чего с ними легко можно делать все, что хочешь.

Императоры и патриархи Восточно-Римской империи пользовались услугами тысяч секретных осведомителей и агентов как в самой империи, так и за ее пределами в Европе, Азии, Африке – везде, куда только могли дотянуться их длинные корыстолюбивые руки. Уже при императоре Константине Первом лишь в столице насчитывалось десять тысяч тайных соглядатаев. Агенты, действовавшие за пределами империи, в большинстве своем были умны и решительны, преданы порученному им делу. Отдаленность и медлительность связи с начальством выработали в них широкий кругозор, инициативу, смелость принятия собственных важных решений. Всеми этими качествами в полной мере обладал бывший византийский центурион, а ныне близкий друг и единомышленник великой княгини русичей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рюриковичи

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза