Мечом и любовью

Алоис переоделся в воинский костюм, сел в седло, и не спеша отправился обратно в лагерь, со звериным чутьём находя дорогу в ночной темноте. К обозу он прибыл на рассвете, всполошив часовых. Его чуть не пристрелили с перепугу, но он вовремя подал голос и его пропустили внутрь.

Подъехав к своему костру, Алоис спешился и осторожно снял с седла ношу. Жрица не могла стоять на ногах, и он уложил её на землю у костра. Подбросив в затухающий костёр хворост, развёл огонь, стянул с пленницы покрывало и разрезал стягивавшие её путы. Взглянув на добычу, приятно удивился.

Верховная Жрица оказалась не высохшей от старости старушенцией, а юной очаровательной девочкой лет четырнадцати-пятнадцати. Бледной и напуганной. В больших раскосых глазах застыли недоумение и ужас, а маленькие пухлые губки дрожали от страха.

— Прости, Святейшая, что причинил тебе неудобства и страдания… — мягко произнёс юноша, опускаясь возле девочки на корточки. — Не бойся, я не причиню тебе боли или зла… Но это плата за боль и страдания, которые причинили мне твои соплеменники, убив моего друга, которого я любил и уважал…

На глазах девочки выступили слёзы, и она горько зарыдала.

— Боги покарают тебя… — пробормотала она сквозь всхлипы.

— Может быть… Но пока твои боги не добрались до меня, я распоряжаюсь твоей судьбой… Поэтому, поклянись мне душами своих предков, что будешь послушна и не попытаешься убежать, и я поклянусь, что ни один светлолицый не обидит тебя. Я, также, не буду тебя связывать и унижать, как простую рабыню, а буду относиться к тебе с подобающим уважением.

— Видимо, боги за что-то рассердились на меня, раз позволили такое святотатство… — пролепетала девочка.

— Тебе видней, Святейшая… Но я жду клятвы. Иначе мне придётся связать тебя и отдать светлолицым. А ты, думаю, знаешь, как они обращаются с хорошенькими пленницами…

— Клянусь… — сквозь слёзы и всхлипывания произнесла девочка, — Клянусь душами моих предков и четырьмя богами, не пытаться бежать и быть послушной и покорной, о, великий воин…

— Не проклинать меня и не причинять иного зла мне и моим товарищам…

— Не проклинать… и не причинять вреда твоим товарищам… — послушно повторила девочка.

— А я обещаю оберегать и защищать тебя… Теперь ты моя пленница, а не Верховная Жрица, женщина… Назови мне своё имя, чтобы я знал, как к тебе обращаться.

— Лилас… — прошептала девочка.

— У тебя чудесное имя, Лил. А меня зовут Алоис, и ты можешь так ко мне обращаться.

Их милую беседу прервал приход капитана, которому доложили о возвращении Дангеруса.

— Я вижу, ты вернулся с добычей… Что это за смазливая крошка? И как прошла твоя поездка? Ты выполнил задуманное?

— Поездка прошла более, чем успешно, капитан. Я не только выполнил, что задумал, но и сделал то, о чём даже не помышлял.

— Теперь ты поделишься с нами своими планами?

— Эта смазливая крошка Верховная Жрица… Я её похитил, а также осквернил храм и лишил двух воинов голов.

— Ну и что? Как это поможет остановить варваров? Мне кажется, теперь они обозлятся только сильней, и разнесут нас в клочья, — нахмурился капитан.

— Вот поэтому я и не хотел говорить вам о своих планах заранее, — усмехнулся Алоис. — Вы бы ни за что не позволили мне это сделать.

— Конечно, не позволил бы! — рявкнул капитан. Лил вздрогнула и испуганно спряталась за спину юноши. — Почему ты думаешь, что варвары не захотят отомстить за все эти безобразия?!

— У варваров есть много табу, которые они ни за что не нарушат… Из-за того, что я унёс головы двух воинов, в селении появятся два злых духа, которые по ночам будут пить кровь людей и пожирать их души… Они свято в это верят. Одно это должно заставить их покинуть селение как можно скорее и убраться как можно подальше от старого места. Осквернённый храм не очистить без Верховной Жрицы, а её нет. К тому же, похитил её мужчина, что само по себе является ужаснейшим преступлением… Одним словом, варварам придётся убраться из этих мест навсегда. И вряд ли какое иное племя поселится здесь ближайшие сто лет.

Капитан задумчиво пожевал губы.

— Дай бог, чтобы твои надежды оправдались… Эти шакалы постоянно нападали на обозы… Этот участок считается самым опасным на всём пути. Здесь полегло много хороших и славных воинов. Если больше нападений не будет, я рекомендую поставить тебе памятник, Дангерус.

— Весьма польщён, капитан.

— Что будешь делать с варваркой? Могу предложить за неё хорошую цену.

— Я ещё не решил. Пока она моя пленница. Предупреждаю всех, что она находится под моим покровительством и защитой, поэтому не рекомендую распускать руки…

— Принято, — усмехнулся капитан. — Только без драк, Дангерус. Ты знаешь правила… Благодарю за службу.

— Рад служить, капитан.

Капитан ушёл, и Алоиса обступили друзья.

— Рад видеть тебя живым и невредимым, Ло! — воскликнул Лью, пытаясь заключить юношу в объятия. Алоис уклонился и строго посмотрел на илларийца. Тот сделал вид, что не понял его взгляда.

— Кэп мечтал, что ты подаришь пленницу ему, а ты оставил добычу себе… Нехорошо, воин! — засмеялся Айвен.

— Ни ему и никому другому… Разве что я пожелаю чьей-то смерти.