Меч Шаннары

Как маленький ребенок, он жадно уставился на Мениона Лию, ожидая, что тот ответит. Внезапно горец почувствовал искреннюю жалость к этому несчастному сыну Рала Бакханнаха. С печальной улыбкой Менион кивнул, будто бы соглашаясь.

— Я знал! Я знал, что ты будешь со мной, на моей стороне! — взволнованно воскликнул принц Каллахорна, смеясь от восторга. — Мы оба с тобой королевской крови, и это… еще больше сближает нас. Ты и я будем большими друзьями, Менион. Ну… вам пора отдохнуть.

Только теперь Палинс сообразил, что солдаты так и стоят по стойке «смирно», терпеливо ожидая, пока он не отдаст им приказ разойтись. Широким движением руки новый правитель Каллахорна пригласил своих гостей войти во дворец Бакханнахов, кивнув на ходу капитану дворцовой стражи: солдатам пора вернуться на службу. У дверей уже ждали слуги, чтобы проводить гостей в отведенные для них апартаменты. Радушный хозяин вновь задержался, склонился к Мениону и Шейль и проговорил еле слышным шепотом:

— Не бойтесь. Мой брат — в подземной темнице. — Он многозначительно посмотрел на них, кивнув в сторону сбившихся в кучу любопытных слуг. — У него, знаете ли, везде есть друзья.

Менион и Шейль сообразили, что надо кивнуть.

— А он не выберется оттуда? — осторожно спросил горец.

— Вчера он пытался… вместе с друзьями. — Палинс злорадно улыбнулся. — Но мы их поймали и заточили… заточили в темницу уже навсегда. Стенмин сейчас как раз там… скоро я вас познакомлю…

Он снова недоговорил, рассеянно поглядел на слуг и знаками подозвал их к себе. Они должны проводить гостей в их комнаты, где Менион и Шейль смогут принять ванну и переодеться к завтраку. Внезапно Менион осознал, что ничего не ел со вчерашнего вечера. И еще горцу нужен был хороший врач — прочистить и заново перевязать его раны. Дворцовый лекарь стоял тут же, в холле, готовый оказать необходимую помощь. Конечно, Мениону не мешало бы и поспать, но это потом. Есть дела поважнее. Гости направились по своим комнатам, как вдруг смущенный голос окликнул Шейль, новый правитель Каллахорна бросился вслед за ними, как-то неуверенно подошел к девушке и быстро обнял ее. Менион отвернулся, но не мог же он заткнуть уши.

— Ты больше никуда от меня не уйдешь, Шейль, ведь правда? — Голос Палинса звучал очень мягко, но было понятно, что это приказ. — Теперь у тебя будет новый дом, в Тирзисе, раз ты станешь моей женой.

Долгая тишина, потом голос Шейль:

— Но, Палинс, мне кажется, мы…

— Нет, не говори ничего. Мы все обсудим потом, не сейчас… — быстро прервал ее новый король Каллахорна. — Потом… когда будем одни… когда ты отдохнешь… у нас еще будет время. Ты же знаешь, как я люблю тебя… и всегда любил. И я тоже знаю, что ты любила меня.

Снова долгая тишина, затем Шейль быстрым шагом прошла мимо Мениона. Горец направился следом за ней, не решаясь приблизиться к девушке, пока Палинс молчаливо наблюдал за ними, стоя в конце коридора. Шейль низко склонила голову, и волна медных волос закрыла ее лицо. Они так и не сказали друг другу ни слова. Наконец слуги привели гостей в их комнаты в западном крыле древнего дворца. Лекарь умело и быстро смазал раны Мениона и перевязал их свежими бинтами. На широкой кровати лежала чистая одежда, и горячая ванна уже ждала принца, но возбужденный Менион не стал задерживаться ради таких пустяков. Он выскользнул из комнаты в пустой коридор, тихонечко постучался в комнату Шейль и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь и вошел. Девушка медленно поднялась с постели, подбежала к нему и крепко обняла.

Они долго стояли так; теплые токи жизни струились по их замершим телам, переливаясь, сплетаясь неразрывными нитями. Прижавшись щекой к прекрасному лицу Шейль, Менион нежно перебирал пальцами пряди медных волос. Она полностью доверилась ему, с каким-то облегчением подумал горец. Когда ее сила и мужество дрогнули, за поддержкой Шейль обратилась к нему. Только теперь Менион понял, как сильно он любит ее.

Как странно, что это случилось именно сейчас, когда их мир, похоже, обречен на разрушение. Жизнь Мениона за последние недели обратилась в какую-то бесконечную битву, где законы мира смертных уже не имели значения. Неуправляемый поток жизни увлекал за собой принца Лии, и его воля уже не могла сопротивляться неподвластному. Только крепкая дружба с Шиа и поддержка новых друзей, обретенных во время опасного похода в Паранор, еще давали Мениону хоть какое-то ощущение устойчивости, подтверждая, что, когда весь мир разлетится на части, все же останется что-то незыблемое, нерушимое, постоянное. И вот теперь, так неожиданно, он обрел Шейль. Стремительные события последних дней и опасности и тревоги, пережитые вместе, сблизили их. Менион закрыл глаза и еще крепче прижал девушку к себе.