Меч, рассекающий листья

Панчик отсчитал половину и отдал Слону. – Как говорится, дружба дружбой.

– А денежки пополам.

– Врозь денежки, – поправил Панчик.

– Вот я и говорю, – согласился Слон, засовывая свою долю в задний карман штанов.

– Вообще-то это тебе на колёса, для твоего ведра. А то сколько можно мою красотку насиловать.

– А я уже. Всю резину заменил, – заважничал Слон. – Диски прокатал, как новые стали, колодки тормозные заменил. Ты что думал, что я бухал всю неделю? Или на рыбалке загорал? Я в гараже под своей «Карибой» провалялся. До сих пор плечи ноют. А руки? Гляди, какие ссадины.

– Тогда гони деньги обратно.

– Ага. Разогнался. Ему вчера клиента подогнали, а он трясётся от жадности. За полчаса десять штукарей заработали, сливки сняли, можно сказать, а он недоволен. Твоя Родина не Биробиджан, случайно? Ты в тапочках по дому ходил, а я удар принял на грудь. Между прочим, они конкретно напрашивались.

– Шуток не понимаешь? – поднял руки Панчик. Полезай тогда в своё ведро и дуй в нанайский район. За красной икрой.

– Чо, правда, что ли? В натуре? – расплылся в улыбке Слон. – За красной? Она ещё такая кругленькая и солоноватая. С оранжевым оттенком.

– Квадратная!

– А на бензин? А пайковые?

– У тебя на жопе твои пайковые. А за товар уплачено. Твоё дело привезти. Смотри только, чтобы машина была в порядке. Техосмотр там, стекло лобовое без трещин. Чтобы не дай бог, гаишники не пристали.

– А то что? – подозрительно уставившись на друга, спросил Слон.

– А то что-то. Ты думал, тебе накладную дадут, чек товарный.

– Так и подумал, – обиделся Слон и надул губы, как ребёнок.

– Размечтался. Если остановят, будешь выкручиваться сам. Как хочешь, но чтобы икру привёз всю. Товар не мой.

– А чей?

– Того, кого надо, чей. И это… Дай мне номер Павлика, на всякий случай.

– Ага. Я же говорил, что заглотишь. У тебя же его номер в списке звонков. Я же с его мобилы звонил. Он кстати, дома сегодня. Только Пашок не поведётся. Будь уверен. Он же идейный, и, где жареным пахнет, тоже не любит.

– Разберёмся.

Уже в дверях Слон встал в стойку, изображая из себя невидимого воина нинзя, и сделал несколько до того смешных и нелепых, но точных движений, как будто орудуя мечом, что Панчика прорвало на смех.

– Из тебя хороший клоун мог бы получиться. Тебе в цирке надо выступать.

– Хватит и того, что я десять лет в армии отпахал.

– Ну всё, отваливай, пахарь.

– Только не надо смущаться, – не унимался Слон, продолжая копировать движения. Мы же «Фрегат Паллада» исключительно из любопытства читаем в туалете.

Панчик не удивился прозорливости дружка, успевшего по незначительным деталям прочитать чужие мысли.

… – Будешь грабить музей… Не забудь пиригласить на судебное заседание. Это без меня, – заявил Слон перед тем, как хлопнуть дверью. – Лазить в форточки – не мой профиль. Ай эм пэтриот. Родину не продаю.

7.

«Где же наш Адрейка? Ни телефона, ни адреса, ни работы. Просто удивительно и непонятно за счёт чего этот эстэт умудряется выживать? Пора бы и нарисоваться. Денег попросить или ещё чего…»

Панчик уже начал волноваться за друга. Его «фишка» всё больше беспокоила, пуская длинные ростки в мягком материале мозга. «Или делать или выбросить из головы». Так поступал он в обычной жизни. Выбрасывать из головы полмиллиона зелёных он не хотел, а значит, надо было найти Андрея и двигать процесс дальше, тем более, что идея засела в мозгах достаточно глубоко и прочно. А Андрея определённо не хватало, с его нестандартным и оригинальным мышлением, эстетскими выкладками и противоречием самому себе. В этом деле не хватало толчка, и он мог его спровоцировать. Но Андрей исчез в неизвестном направлении и, быть может, снова прихватил то, что ему не принадлежало. Панчику вспомнилось время, когда не было мобильной связи, да и домашние были в редкость. Но народ как-то обходился и находил друг друга, когда надо и где надо. Тогда срабатывал старый проверенный способ. Карлуха! Это была главная улица города, ныне справедливо переименованная в Муравьёва-Амурского. Но два названия прекрасно уживались на одной улице, совместив имена основоположника большевистской идеологии и первого губернатора Дальнего Востока. Эта улица была визитной карточкой, и едва ли не самой длинной в городе. Одним из её достоинств было то, что она соединяла две центральные площади, и если можно было по ней разогнаться до скорости сто километров и не затормозить, то по инерции купание в Амуре было обеспечено. Улица упиралась в обрывистый берег Амура. Выбрав на ней правильное место для наблюдения, можно было увидеть много интересного. И тех, кто нужен тебе, и того, кого лучше обойти десятой дорогой. Даже если встреча не происходила, неизбежно срабатывало сарафанное радио. Это радио могло сработать на следующий день, через неделю и даже через год. В связи с этим могли возникать некоторые проблемы, но главное, что метод работал, и стоил того, чтобы им воспользоваться.