Меч и ятаган

— Верно. Устал. Но ты видишь, как все переменилось. Само существование этих рыцарей и примкнувших к ним островитян находится под угрозой. Если Орден погибнет, а Мальта падет, можно лишь догадываться, в какой опасности окажутся все христианские королевства Европы. Англия, и та может попасть под замах султана. Грядущая битва — это точка опоры, на которой в шатком равновесии раскачиваются судьбы двух миров. И одного человека достаточно, чтобы повлиять на исход.

— Одного человека? — покачал головой Ричард. — Мне кажется, сэр Томас, вы слишком глубоко черпаете из колодца слепой веры Ордена. Или это, или… Быть может, я вижу правду в несколько упрощенных тонах. Не может ли статься так, что разум вам затмило предложение Великого магистра, думающего приблизить вас к себе? Вам это льстит, и вы теперь чувствуете, что не смеете его подвести. Это так?

— Кое-что ты подметил верно. Хотя суть не в этом. Я сейчас чувствую одно, — Томас приложил руку к груди. — А именно, что я должен стоять плечом к плечу с Орденом. Разумных доводов здесь даже не ищи, их нет. Есть лишь уверенность, не терпящая сомнения. Я буду стоять насмерть. Буду сражаться и погибну, если мне так предначертано судьбой.

— В таком случае вы меня разочаровываете. Я считал вас более умудренным, благоразумным человеком.

— Что ж, пусть так. Пускай я тебя и разочаровываю. Тем не менее, чем смогу, помогу с твоим заданием и попробую сделать так, чтобы ты успел отсюда бежать, пока еще не поздно. Если ты не изберешь сражаться рядом со мной.

Ричард, задумчиво помолчав, усталым голосом сказал:

— Сражаться рядом с вами я счел бы за честь, поверьте. Но не готов пойти на верную смерть без должной цели. А потому вынужден уступить вам право на славную смерть в одиночестве или, по крайней мере, в строю ваших доблестных братьев. — Вставая, он со скрипом отодвинул скамью. — Больше нам говорить не о чем. Подробности обсудим завтра, тогда же спланируем наши дальнейшие шаги. Доброй вам ночи, сэр.

Последовал обмен короткими кивками, после чего Ричард направился в свою келью, оставив Томаса одного в зале со штандартами английских рыцарей, что посвятили свои жизни Ордену. Отрешенным взглядом он созерцал геральдику на деревянных щитках, свисающие со стропил выцветшие флажки. В сердце его жила уверенность, что решение остаться и биться рядом с товарищами все-таки верное. Да к тому же единственное.

Глава 21

Май, 18-е

Выслушав доклад об усилении караулов в гарнизонах, а также о работе пороховых мельниц, Великий магистр встал с кресла и неспешно подошел к окну. Его любимые охотничьи псы, Аполлон с Ахиллесом, тут же выскочили из-под стола и, цокая когтями по полу, пошлепали к своему хозяину. Тот нежно потрепал их по шелковистой шерсти, созерцая вид, что открывался поверх толстых стен цитадели Сент-Анджело — переливчатое сверкание синеватых вод бухты до полуострова, где над укромными башенками форта Сент-Эльмо возвышалась гряда Шиберраса. Утро было ясное, и синева неба еще не успела выцвести: лучи солнца пока светили низко, обдавая камень форта слепяще-яркой желтизной. От легкого ветерка флаг Ордена на флагштоке форта колыхался мягкими складками; лениво извивался белый крест на красном поле. Из-за бухты, где шли работы по углублению рвов, приглушенно доносилось дробное постукивание кирок. Несмотря на военные приготовления, все смотрелось вполне мирно, а ясная погода возвещала скорый приход лета — а с ним и изнурительной жары.

Поглядывая со своего стула на ла Валетта, Томас замечал, что тяжкие труды минувших месяцев не только не изнурили Великого магистра, но, наоборот, добавили ему силы и энергии. Держался он прямо, шагал бодро. На возраст указывала разве что седина да морщины обветренного лица, а так он смотрелся на все десять, а то и пятнадцать лет моложе, и серые глаза остро поблескивали из-под кустистых бровей. Если кто и выглядел усталым и взвинченным, так это Оливер Стокли и капитан Ромегас, сидящие сбоку среди остальных членов военного совета. Среди всех непринужденно смотрелся, пожалуй, только полковник Мас. Да и то как сказать: солдат до мозга костей, он вообще редко выказывал какие-либо эмоции, кроме ора на тех своих подчиненных, кто проявлял тугодумство или нерадивость.

В данный момент ла Валетт, отвернувшись от окна, обернулся к избранным им советникам и, перед тем как заговорить, оглядел каждого по очереди.

— Готовность укреплений на Биргу и в Сент-Мишеле самое малое через месяц? Нет, этого я принять не могу.

Полковник Мас слегка наклонил голову.

— Они были бы уже завершены, сир, если б вы тогда отдали приказ начать сразу с моим прибытием. Как, кстати, я и советовал.

— Благодарю вас, полковник, я помню. Если бы да кабы — теперь сокрушаться уже поздно. Мы должны нажать на работников. Добавить по часу к каждой смене. Это относится ко всем, в том числе ко мне. Прямо с сегодняшнего дня.

— Слушаю. Изменения в график будут внесены после этой же встречи.

— Как обстоят дела с цепью в бухте?

Зашевелился Ромегас: