Меч

Поморгав от лучей яркого солнца, лившихся через окна, она прищурилась, потёрла глаза и одну щеку. При этом простынь сползла с неё, и он осознал, что смотрит на её голое плечо и бок, спускается взглядом до того места, где талия переходила в округлый изгиб ягодиц… а затем она повернулась на бок, и он уставился на её груди и живот.

Его свет отреагировал наперёд его члена — но и тот не слишком задержался.

— Привет, — повторила она. Когда он начал отодвигаться, она поймала его за руку. — Куда ты уходишь?

— К Салинсу, — он старался не смотреть на неё, но пытался сохранить свой свет нейтральным. — Я всё ещё не доложился ему о миссии в Секретариате, и…

— Эй! — от тревоги её голос прозвучал выше обычного. Она крепче стиснула его руку, заставив его повернуться. — Эй. Ну же… что происходит? Что не так, детка?

Он поколебался, взглянув ей в лицо. Ласковое обращение обезоружило его против его воли. Ощутив, как её свет скользит вокруг него тревожными вихрями, он наклонился и поцеловал её.

— Ничего такого. Обещаю.

— Врёшь, — она опять дёрнула его за руку, когда он начал отстраняться. — Ревик! Ты же сказал, что не слетишь с катушек. Ты обещал. Ты сказал, что тебе этого хотелось, — она прикусила губу, и его свет остро отреагировал, его взгляд сам собой опустился к её губам. — Я сделала это для тебя. Ты же это знаешь, верно? Я думала, тебе этого хотелось… чтобы связать меня с группой.

Он просто уставился на неё.

Затем он понял, что она имела в виду.

Проследив свои мысли до исходной точки, он даже задался вопросом, вдруг она права.

Он заставил себя выдохнуть, расслабиться. Опустив свой вес обратно на матрас, он вновь повернулся к ней, всматриваясь в её лицо с высокими скулами. На мгновение посмотрев ей в глаза, он убрал прядь волос с её щеки и открыл свой свет. Он увидел, как в её выражении проступило облегчение, но беспокойство никуда не делось, пока она продолжала всматриваться в его глаза.

— Прости, — мягко сказал он.

— Но за что? — спросила она. — Что такое? — она села, и он ощутил, как его тело снова реагирует на то, что она сидит рядом с ним голая. Она принялась целовать его лицо, обвив руками шею.

— Я думала, это было здорово, — пробормотала она ему на ухо. — Ты и я. Я думала, что мы наконец-то, ну, понимаешь… — она поколебалась на долю секунды, целуя его в ухо, лаская языком. — Такое чувство, будто между нами всё вновь изменилось. В хорошем смысле, имею в виду… особенно в конце.

Он не шевелился, пока она ласково гладила его по волосам и шее сзади.

Но он думал над её словами.

Затем её пальцы принялись изучать его грудь, и он ощутил, как её свет мечется бледными импульсами, смягчая его сердце. Он позволил ей постепенно открывать его, и его свет следовал за тем, как деликатно она это делала, как замысловато она научилась притягивать его в себя.

— Ревик, — мягко позвала она. — Ревик… — она целовала его ухо, и он ощутил, как реагирует его пах, а дыхание делается отрывистым. Она легонько тряхнула его за плечи и вновь поцеловала. — Ревик, — ещё тише позвала она. — Ревик. Пожалуйста. Поговори со мной.

Он стиснул зубы, переводя взгляд на вид каньона.

— Ты говорила серьёзно? — сказал он наконец.

— О чём?

— Когда давала то обещание. Что ты никогда больше не будешь трахаться с другими.

Его тон звучал горько. Резче, чем он намеревался.

Она вздрогнула, подняв голову. Затем её пальцы прикоснулись к его лицу, лаская его шею, и он ощутил, что невольно смягчается.

— Да, — сказала она. — Ты знаешь, что я говорила серьёзно.

Он ощутил, как его подбородок напрягся. Злость вновь переполнила его, такая резкая, что он не мог контролировать это чувство. Должно быть, она ощутила это, потому что потянула за это чувство, уговаривая его выпустить эту злость. Когда ощущение начало ускользать от него, он посмотрел на неё, ощущая боль в груди, пульсирующую под рёбрами. Её светло-нефритовые глаза посмотрели в его глаза, такие серьёзные в лучах утреннего солнца.

— Почему ты хочешь, чтобы я чувствовал это, Элли?

— Потому что ты никогда не справишься с этой ситуацией, пока не прочувствуешь все.

— Почему ты решила, что я вообще с этим справлюсь?

— Хочешь ударить меня? — спросила она. — Это поможет?

Воцарилось молчание, пока он в изумлении уставился на неё.

— Нет, — его взгляд метнулся к её губам, затем вернулся к глазам. — Тебе это помогло?

Она нахмурилась.

— Нет, — всё ещё глядя на него, она вздохнула. — Вообще нет, если честно.

Он опять прикусил губу. Ему хотелось наорать на неё, сказать всё, о чём он думал перед тем, как она проснулась. Больше всего ему хотелось знать, почему он не почувствовал их вместе.

Что-то в этом беспокоило его сильнее всего. Может, если бы он был частью этого, хотя бы на периферии, у него было бы нечто более конкретное, с чем можно работать — даже если бы в тот момент ему пришлось намного хуже. Хотя бы у него было бы что-то, помимо его воображения и шёпота эмоций, который он различил в её свете.

— Ты злишься на Врега? — спросила она.

Он покачал головой.

— Нет, — он помедлил, пытаясь улыбнуться. — Однако его мне хочется ударить.

Она улыбнулась.