Мацзу (СИ)

Что взять с гвайлоу⁈ Дикари — они и есть дикари. Только абсолютно некультурный человек мог начать артиллерийский обстрел через два часа после полудня, когда все приличные люди отдыхают. Первый же залп лишил обе военные джонки мачт и наделал в их корпусах критичное количество отверстий. Досталось и торговым. Уверен, что их тоже объявят военными, чтобы победа казалась грандиозней. Сторожевая башня продержалась немного дольше, благодаря тому, что была сложена из камней. Из нее ни разу не выстрелили. Пушки оказались похороненными под обломками стен. После третьего залпа к берегу поплыли баркасы с десантом, высадившимся неподалеку от того места, где раньше была башня. Морские пехотинцы поднялись к груде обломков, убедились, что сопротивляться там некому. После этого началась переправа на берег девятифунтовых пушек и ракетных установок Конгрива, которые затаскивали на вершину холма.

В пять часов пополудни начался обстрел. На крепость Динхау полетели бомбы и ракеты. Последние соединяли быстро рассеивающейся дугой черного дыма вершину холма с городскими кварталами. По такой большой цели трудно промахнуться. Самое забавное, что ракеты были придуманы китайцами много веков назад и лишь недавно по историческим меркам позаимствованы и усовершенствованы британцами. В крепости сразу в нескольких местах начались пожары. Ответного обстрела не было, хотя в Динхау много пушек крупного калибра, способных достать и до вершины холма, и до кораблей эскадры.

Штурмовать на ночь глядя контр-адмирал Джордж Эллиот не решился, несмотря на то, что пехотные полковники утверждали, что разберутся до темноты.

— Нам спешить некуда. Утром по холодку обстреляем еще раз и захватим крепость, — решил он.

Всю ночь в Динхау полыхало в нескольких местах и раздавались воинственные звуки труб. Я по привычке спал на шканцах. Мало того, что в капитанской каюте было ночью, как нагретой духовке, так еще и Джордж Эллиот приказывал закрывать на ночь иллюминаторы. Как и большинство англичан, страдающих хронической малообразован-ностью, он уверен, что ночной воздух отравлен и является причиной всех болезней. В то, что разносчиками заразы являются комары, он не верил, считал, что слишком малы для таких великих дел. В отличие от шхуны, где людей на квадратный метр главной палубы меньше, чем на линейном корабле на все палубы вместе взятые, здесь постоянно кто-нибудь ненароком будил меня. Я приподнимался полусонный, смотрел на крепость. Темная ночь с яркими ядреными звездами, типичный, перцово-пряный аромат Юго-Восточной Азии, приправленный горчинкой дыма, и оранжево-красное зарево. Предполагаю, что в ближайшее время это станет типичным британским перформансом в Китае. Вы жили хорошо? Тогда мы идем к вам!

В предыдущий день, даже во время обстрела, кто-то прятался в порту между джонками, кто-то выглядывал из-за зубцов каменных стен или в бойницы башен, а самые отчаянные жестикулировали: показывали мизинец (унижение), прикасались к мизинцу большим и безымянным пальцем (презираю), обхватывали правой ладонью левый кулак (буду драться насмерть). Утром в порту и на стенах ни души.

— Решили заманить нас в ловушку? — высказал предположение Джордж Эллиот.

— Всё может быть, — поддержал его флаг-капитан Ричард Дандас.

— Вышли разведку, — приказал командующий эскадрой.

К берегу устремились сразу три баркаса с морскими пехотинцами, по одному от каждого линейного корабля. Они без проблем добрались до берега и вошли внутрь крепости, потому что ворота были не заперты. Где-то через полчаса вернулись в порт и просигналили, что внутри нет ни гарнизона, ни жителей.

— Что скажешь? — обратился ко мне контр-адмирал.

Я был удивлен не меньше, поэтому честно признался:

— Понятия не имею, но на ловушку это не похоже. Скорее всего, командир гарнизона, просто не зная, как поступить, удалился от решения проблемы в прямом смысле слова.

После того, как на берег был высажен первый пехотный полк, занявший в крепости круговую оборону, отправились в Динхай и мы с контр-адмиралом Джорджем Эллиотом. Улицы и дома были пусты. Где-нигде попадались собаки и кошки, бродячие или брошенные хозяевами, которые, завидев нас, сразу прятались.

— Как хорошо вымощены улицы! — удивился командующий эскадрой.

Он не был в Бэйцзине или хотя бы в Гуанчжоу, поэтому принял посредственность за идеал. Впрочем, в сравнении с нынешними британскими дорогами даже улицы Динхая выглядели шикарно.

К нам подошел командир пехотного полка, обладатель шикарных бакенбардов, которые делали низ его лица раза в два шире, и доложил:

— Захватили много пушек разного калибра. Все старые, но еще годные. Так же обнаружили большие запасы пороха, ядер и продовольствия. Странно, что их не сожгли!

— У них такого добра много, еще привезут! — шутливо произнес я.

— Богатая страна. Всей нашей эскадре хватит на несколько месяцев оставленного ими, — на полном серьезе сказал полковник и потрепал толстыми волосатыми пальцами правой руки свою правую бакенбарду, которую, как догадываюсь, отрастил именно для таких случаев.