Матрица÷Перематрица

— Ну вот и славненько, — постарался ободрить его Гордон. — И вовсе не трудно, верно? Вы все замечательно объяснили, дали общее представление. Разумеется, мне надо будет вникнуть в частности. Но в целом, в глобальном, так сказать, смысле, все ясно.

Он улыбнулся.

— Однако ты не достигнешь полного понимания, пока не испытаешь все на себе, — сказал Шмурфеус. — Пока не сделаешь выбор.

— Выбор? — переспросил Гордон.

Шмурфеус указал на столик рядом со своим креслом. Там стояли два граненых стакана, один с красной жидкостью, другой с синей.

— Тебе предстоит выбрать один из этих стаканов, — сказал Шмурфеус. — Выпей синюю жидкость — и проснешься в своей постели. Ты сможешь думать, что эта встреча тебе приснилась, и жить как прежде. Выпей красную — и узнаешь, что такое МакМатрица.

Гордон оглядел оба стакана.

— Что красное? — спросил он.

— Клюквенный морс, — ответил Шмурфеус.

— Хорошо. А синее?

— Жидкость для унитаза. Альпийская свежесть.

— Не хотелось бы ее пить, — сказал Гордон.

— Тебе выбирать, — торжественно произнес Шмурфеус.

Гордон задумался.

— Говорите, если я выпью синюю, то проснусь в своей постели?

— В своей постели, — подтвердил Шмурфеус, — или на больничной койке после промывания желудка. Но результат один.

— Хм, — сказал Гордон.

Шмурфеус некоторое время пристально смотрел на него, потом повернулся к Клинити, которая стояла у дверей. При этом черное пенсне свалилось у него с носа. Шмурфеус поймал пенсне, водрузил на место и, придерживая его пальцем, снова повернулся к Гордону.

— Послушай, — с легким нетерпением произнес он. — Я не собираюсь тебя торопить, но…

— Нас обнаружили, — сказал бритоголовый. — СПРУТы на подходе. Надо линять.

— Мистер Немо. — Шмурфеус с улыбкой подался вперед. — Боюсь, вам придется выбирать прямо сейчас.

— Ммм, — сказал Гордон.

— Серьезно, — торопил Шмурфеус. — Сейчас. Сию минуту.

— СПРУТы все ближе, — сказал бритоголовый. — Шмурфеус, скорее!

— Я думаю… — Гордон поднял правую руку и задержал ее в воздухе, как гроссмейстер перед ответственным ходом. — Ду-у-у-маю, что выберу… мммм…

— Пожалуйста, выбирайте немедленно, мистер Немо, — резко потребовал Шмурфеус.

— Хорошо-хорошо-хорошо, — сказал Гордон. — Красная. Нет, синяя. Нет, красная. Нет, синяя. Краснаясиняякраснаясиняя… Я выбираю… хм…

— Просто выпей красную, — посоветовала Клинити. Она стояла в двери.

— Ты так думаешь? — сказал Гордон. — Ладно, красная. Если ты говоришь красная, пусть будет красная.

Он попытался улыбнуться той стороной рта, которая была обращена к Клинити. Получилась довольно мерзкая ухмылка.

В тот же миг Шмурфеус вскочил.

— Уходим, — объявил он.

— А разве я не должен выпить… — сказал Гордон.

— Не обязательно, — бросил великан. — Это всего лишь символ. Идем. — Он схватил Гордона за руку.

— Вообще-то мне сильно хотелось пить, — просительно заныл Гордон, но его уже тащили из комнаты.

(:D

Все четверо прошли в дальнюю комнату. Гордон бежал за Шмурфеусом, пытаясь незаметно с ним поговорить. Для этого ему надо было быстро-быстро семенить на цыпочках, как какому-нибудь несчастному балетному танцору. Не то чтобы балетные танцоры были несчастны, если рассматривать эту категорию людей в целом, но Гордон категорически не был балетным танцором ни в целом, ни в рваном. Чтобы шептать, ему надо было приблизить губы к самому уху Шмурфеуса, однако не настолько, чтобы казалось, будто он хочет поцеловать Вождя в мочку — что, учитывая краткость их знакомства, выглядело бы неуместной фамильярностью.

— Мистер Шмурфеус, — вполголоса позвал он.

— Да? — проговорил великан, не оборачиваясь.

— Пожалуйста, можно начистоту? Понимаете, я не так сильно интересуюсь этой вашей МакМатрицей. На самом деле я здесь, потому что мне очень нравится Клинити. Ммм, не совсем уверен, что слово «нравится» вполне передает мои чувства. Мои чувства к ней. Это нечто большее. Не просто наружность, а ее душа. Индивидуальность. Разумеется, я не слеп к ее внешней… э… привлекательности, но не хотел бы создавать впечатление, будто… — Он прочистил горло. — Чтобы не ходить вокруг да около, не говорить недомолвками, буду совершенно откровенен… да… откровенен… скажу прямо, без обиняков. Я хотел бы познакомиться с ней поближе. Ну, понимаете… один коктейль, две соломинки…

— Ты — избранный, спаситель человечества, — прогудел Шмурфеус. Его глаза за синими очечками были непроницаемы.

— Спаситель, хм? Правда? Отлично, только вот я о чем думаю… Вы ведь хорошо знаете Клинити, да? Вы с ней дружны? Не могли бы вы сказать, она с кем-нибудь встречается?

— Встречается?

— У нее есть друг? Или… хм-хм… подруга?

— Разумеется, у нее есть друзья.

— Не друзья, — сказал Гордон. — Друзья. Понимаете?

— Немо, — сурово проговорил Шмурфеус. Они остановились, и Гордон огляделся. Они были в комнате, наполненной телефонами. Сотни аппаратов стояли где попало, в том числе на полу, и висели по стенам. Со смутным чувством какой-то странности Гордон заметил, что все это древние телефоны: черные, дисковые, с массивными трубками, напоминающими берцовую кость неведомого животного.