Материк, переставший быть легендой

С конца 70-х годов большинство женщин вынуждены были работать неполный день или выполнять временную работу. С одной стороны, это привлекательно для замужних женщин, так как остается больше времени для домашних дел. С другой стороны, такая работа ставит женщин в значительно худшие условия как с точки зрения дальнейших служебных перспектив, так и в отношении оплаты, условий труда, социального обеспечения.

Женщины страдают от безработицы больше, чем мужчины. У женщин меньше шансов устроиться на длительную работу. Женщины значительно чаще используются на работах, требующих гораздо более низкой квалификации, чем та, которую они имеют.

Все, что говорилось выше о положении женщин, относится к привилегированной их части. Положение аборигенок и «новоавстралиек» намного хуже. Их заработная плата еще меньше, возможность получить работу значительно ниже, среди них гораздо выше процент безработных, работа, на которую их принимают, как правило, не требует квалификации.

Перспективы расширения и улучшения условий труда женщин довольно мрачны. Как уже говорилось, большинство женщин традиционно заняты в узкой сфере общественной деятельности (конторские служащие, работники торговли, медицинские сестры и т. п.). Вследствие внедрения электронной техники значительно сокращается численность необходимого персонала, увеличивается безработица, в первую очередь среди женщин.

Австралийские женские организации усиливают борьбу за реальное равноправие женщин. Женский вопрос входит в число «проклятых вопросов» современной общественно-политической жизни пятого континента.

Л. Воляновский не проходит мимо особенностей послевоенного экономического развития Австралии. Но, выполняя свое обещание читателям, сделанное в самом начале книги, избегает привлечения каких-либо статистических данных. Поскольку книга рассчитана на самого широкого читателя, далеко не всегда знакомого с экономической ситуацией в Австралии, считаю полезным в Послесловии сообщить хотя бы минимальные сведения на этот счет.

Австралийцы в основном городские жители. Это отнюдь не феномен послевоенного развития страны. Еще в начале нынешнего века в городах жило 50 % австралийского населения, а к концу второй мировой войны — 70 %. Процесс урбанизации продолжался все время, ее темп неуклонно увеличивался. В середине 60-х годов сельское население составляло всего 16 %, а в начале 80-х годов — 14 %. Считают, что к концу XX в. оно снизится до 8 %.

Более 70 % австралийцев живут лишь в 12 городах: федеральной столице, столицах штатов и Северной территории и четырех городах с населением свыше 100 тыс. человек (Ньюкасле, Вуллонгонге; Голд-Косте и Джилонге). А в двух городах — Сиднее и Мельбурне — сосредоточено 40 % всего населения страны.

Иммигранты, хлынувшие в страну после второй мировой войны, оседали в основном в городах, заметно разбавляя их англосаксонское население. Если в начале 20-х годов 52 % людей, родившихся за границей, селились в городах, а 29 % — в сельской местности (соотношение 2:1), то в середине 70-х годов — соответственно 75 и 8 % (соотношение 9:1). Соотношение по отдельным национальностям еще более впечатляет. Так, до второй мировой войны в сельской местности жили 90 % греков, теперь же — лишь 30 %. В 1921 г. 32 % китайцев избрали местом жительства аграрные районы, а в 1976 г. — 3 %. Иммигранты с британских островов в 1921 г. составляли половину сельского населения, а сейчас — 30 %.

Несмотря на то что австралийцы уже давно и прочно обосновались в городах, до середины текущего столетия они, фигурально выражаясь, «ехали на овце», т. е. жили в основном за счет доходов от вывоза сельскохозяйственной продукции, дававшего 90 % стоимости всего экспорта. И в настоящее время от продажи сельскохозяйственных товаров страна получает пятую часть экспортной выручки.

Обрабатывающая промышленность вплоть до второй мировой войны развивалась слабо. В годы войны Австралия, оторванная от традиционных источников снабжения, вынуждена была организовывать производство многих товаров, ранее импортируемых.

Рост обрабатывающей промышленности сопровождался увеличением численности работающих. Если в 1933 г. в этой отрасли было занято 23 % всей рабочей силы страны, то в 1947 г. — 28 %, а в 1954 г. — 30 %.

В последующие годы положение резко изменилось. Сейчас в обрабатывающей промышленности занято менее 18 % рабочей силы страны.

Положение, сложившееся в обрабатывающей промышленности, имеет свое объяснение. С середины 50-х годов Австралия стала отставать от других ведущих капиталистических стран по развитию своей технологии. Продукция обрабатывающей промышленности не выдерживала конкуренции на мировых рынках ни по качеству, ни по цене. Огражденная высокими таможенными тарифами, она развивалась без должного динамизма, необходимого для соревнования с промышленностью развитых капиталистических держав Северного полушария, на основе внедрения новой технологии. Это вызывало насмешливое отношение к Австралии как «стране затянувшегося уик-энда».