Мастеровой

Работа — лучшее средство от несчастной любви, Федор погрузился в нее с головой. С утра до вечера пропадал на заводе — занимался организаций производства. Внедрял новые технологии и цепочки. Например, дорнирование стволов. Хлопотное дело. Пулеметный ствол — это не короткий револьверный. Подходящих станков не имелось и их сделали — на заводе это умели. Когда без заказов сидели, наловчились — на станки имелся спрос. Не сразу, но нашли подходящее масло для инструмента. При дорнировании его нужно много. Но зато процесс многократно ускоряется, качество — на высоте. Освоенную технологию и станки можно применить для стволов винтовок — если будет заказ. Так Федор обосновал перемены. Он-то знал, что такого не случится. Стоит начаться войне, как из армии понесутся просьбы: «Пулеметы! Пулеметы давайте!» Винтовки — тоже. Всего будет не хватать — об этом Друг сказал. Патенты оформляли на завод. Федор выговорил себе небольшой процент, да и то при продаже лицензий посторонним. За использование изобретений в Туле завод ему не платил. При продаже лицензий за границу доля Федора возрастала многократно, Кун с этим согласился. Почему бы нет? Вверенный ему завод при любом случае в прибыли.

Друг предложил помочь с винтовками. Под его диктовку Федор составил список изменений, позволявших нарастить выпуск. Отнес их генералу. Через несколько дней тот позвал изобретателя к себе. Войдя в кабинет, Федор увидел там, кроме хозяина, трех знакомых ему военных инженеров.

— Присаживайтесь, Федор Иванович, — пригласил его генерал и продолжил: — Весьма любопытно: где берете время, чтоб еще винтовками заниматься? Но приступим к делу. Инженеры рассмотрели ваши предложения, и хотят некоторые пункты прояснить. Пожалуйста, Павел Александрович! — посмотрел он на подполковника.

— Многое из предложенного разумно, — начал тот. — Но с другой стороны… Деревянные детали покрывать лаком лишь единожды? Они же белыми останутся! Винтовка потеряет вид.

— Стрелять это не мешает, — ответил Федор. — Зато многократно ускоряется процесс выделки. В войну понадобится. Оружие имеет свойство пропадать в боях, а накопленный запас — таять. Понимаю, что предложенные изменения ГАУ не одобрит. Но это — сейчас. С началом войны о белых ложах забудут — были бы винтовки[112]. За границей станут размещать заказы.

— Вы уверены? — спросил генерал.

— Читал о русско-японской войне, — ответил Федор. — Та была короткой, да и воевала на Дальнем Востоке небольшая часть нашей армии. Но и ей оружия не хватало. Если с Германией схлестнемся, под ружье поставят всех. Война продлится годы. Понадобятся миллионы винтовок. Мы должны быть готовы нарастить их выпуск. Предлагаю разослать список изменений оружейным заводам. Пусть думают, готовятся.

— Хорошо, — согласился генерал. — Я поспорил бы насчет войны, но после стычки на границе, где вы отличились, не хочу. Разошлем, заодно укажем, кто их предложил. К Кошкину прислушаются…

В разгар этой суеты Федор получил приглашение от предводителя губернского дворянства. На листке веленевой бумаги типографским шрифтом сообщалось, что в ближайшее воскресенье в Колонном зале Дома дворянского собрания состоится чествование штабс-капитана и кавалера ордена Святого Георгия Кошкина, отличившегося в сражении на границе. Федор почесал в затылке и показал приглашение друзьям.

— Мы тоже будем, — сказал Куликов. — С женами. Давно знаем. Уже и деньги на банкет внесли. Все офицеры завода участвуют, включая Куна. Губернатор ожидается.

— С меня взнос не взяли, — удивился Федор.

— С героев не положено, — улыбнулся Рогов. — Не робей, Федор! Покажи нашим помещикам, каковы тульские оружейники!

В назначенный день, надев парадный мундир — построил по возвращению в Тулу, он прицепил шашку и прибыл к трехэтажному зданию на пересечении улиц Киевской и Верхне-Дворянской. У входа его встретил служитель и отвел в кабинет предводителя. Поздоровались, познакомились, немного поговорили. Предводитель спросил, обращался ли Федор к герольдмейстеру России с прошением о внесении его в списки дворян.

— Некогда было, — повинился Федор. — Занят очень.

— Легкомыслие проявили, молодой человек, — покачал головой предводитель. — Как же так: иметь право на дворянство, а обретением его не озаботиться? Ладно, получите орден, обращайтесь. Вы теперь потомственный дворянин, в нашей книге числиться будете.

Разговор прервал появившийся лакей. Постучав в дверь, сообщил о прибытии губернатора и начальника оружейного завода. Федор с предводителем спустились в Колонный зал. На всю длину его тянулись сервированные столы. Вокруг клубились многочисленные гости: дамы в красочных нарядах, мужчины во фрачных парах. Многие — в мундирах, офицерских и чиновничьих. Предводитель отвел его к небольшому подиуму у торцевой стены, где на стене в обрамлении барочной рамы красовался большой портрет императора. Там стояли губернатор с Куном в генеральских мундирах. Они поздоровались с предводителем и Федором. Губернатор подошел к краю подиума. Шум в зале стал стихать.