Мастера и шедевры. Том 2

Он приходит в мастерскую, берет почти готовый портрет Н. И. Мамонтова и в страстном порыве счищает написанное.

По этому же холсту пишет свою изумительную цыганку-гадалку.

Когда возмущенный заказчик, пришедший позировать, начал крупный разговор, Врубель откровенно сказал ему:

«Не могу больше писать ваш портрет, осточертел он мне».

Нельзя не согласиться, что это заявление Врубеля не было образцом вежливости, но, зная по воспоминаниям друзей о необычайно мягком и сдержанном характере живописца той поры, надо представить, до какого накала довели жизнь и тяжкие будни этого сорокалетнего мастера европейского класса.

Как говорится, шесть лет, проведенные в Москве, имели свои сложности.

Мир богатых особняков — «это роскошный луг, который часто оказывается трясиной» — вот горькие слова самого Врубеля, сказанные о засасывающем влиянии смеси лжи и капризов, лести и надменности, которые принесли ему те годы… «Гадалка».

Запомните год — 1895-й.

Пронзительно, буквально проникая в саму душу, глядят на нас темные блестящие глаза молодой женщины.

Чернобровая, смуглая, со странным, но удивительно привлекательным, милым лицом, чуть-чуть улыбаясь, пристально смотрит она на нас. Розовая шаль наброшена на плечи, тонкие руки украшены тяжелыми браслетами. На ковре перед ней раскрыты карты. Впереди лежит туз пик.

Удивительно переплетается орнамент настенного ковра со складками шали, с небрежно разбросанной колодой карт.

Многие холсты Врубеля словно говорят, во многих слышны слова, но гадалка безмолвна, чем дольше вдумываешься и вглядываешься в этот портрет, тем яснее ощущаешь атмосферу предчувствия, ожидания, овладевшего автором картины и передающегося мгновенно нам. Что-то должно свершиться…

Врубель недаром записал уже готовый портрет, нетерпение его оправдалось. Цыганка была права.

Мелькнут несколько месяцев, и в июле следующего, 1896 года ликующий Врубель обвенчается со своей любимой — Надеждой Ивановной Забелой.

Творчеству истинных живописцев всегда присуща крайняя индивидуальность, несмотря на внешнюю схожесть таких признаков, как упорная школа в начале жизни, постоянный, неустанный труд, влечение к постижению традиций мировой культуры.

И все же у каждого из великих мастеров в их бытии наступает миг, когда по велению Рока на какое-то мгновение художник обретает способность увидеть весь свой путь в искусстве целиком, будто отойдя в сторону и взирая на него с высоты добытых годами раздумий.

Он еще полон сил.

И вот тогда, как бы переосмыслив свою творческую судьбу, с невероятной мощью создает один шедевр за другим.

Наступает кульминация, невыразимый взлет, дающий дивные плоды. Куда-то отходят, а вернее, становятся незаметными житейские неурядицы, мастер уже не слышит голоса хулы, его не заботят мелкие препоны.

Он творит.

Таким мигом в жизни Михаила Александровича Врубеля был 1896 год, когда вечный скиталец, неустроенный и бездомный живописец обретает свою пристань. В его бытие входит Надежда, и вместе с ней к художнику пришла музыка.

Сбылась его мечта. Он полюбил.

Только шесть лет останется у него для создания всех своих основных шедевров. Всего шесть лет. Но за эти годы, 1896–1902, был создан мир Врубеля — эпоха в истории не только русской, но и мировой культуры.

Только тяжкий недуг — плод невыносимого нервного напряжения, нечеловеческого труда и многолетнего непризнания — вдруг оборвет блистательный поток картин, чарующих нас дивной красотой, совершенством языка, первичностью ощущения прекрасного.

В те годы он напишет ряд великолепных портретов: С. И. Мамонтова, Арцыбушевых, сюиту портретов своей супруги Н. И. Забелы-Врубель.

Одни только эти превосходные полотна могли уже создать художнику бессмертную славу, в них он предстает перед нами как чудесный мастер, владеющий всеми тайнами станковой живописи, обладающий даром проникать в сокровенные глубины человеческой души.

Гадалка.

Поражаешься редкому таланту художника, почти проникшего в веласкесовский секрет использования черного цвета.

Удивляет такт, с которым Врубель-живописец, владевший редким талантом декоратора, оперирующего буквально всей радугой цвета, в этих своих портретах как бы собирает, умышленно гасит яркость гаммы холстов, подчиняя все раскрытию психологии портретируемых.

В жизни каждого художника бывают счастливые и несчастливые годы. Одним счастье улыбается с детства, у других лучи радости озаряют лишь поздние годы.

В сложной, многогранной судьбе Врубеля не было с самого года рождения безмятежного благополучия: он рано потерял мать, много скитался, переезжая с семьей из одного города в другой.

Потом тяжелая пора учения, окрашенная невзгодами, лишениями, затем долгие, долгие годы непризнания, и вот наконец после порога пятого десятка лет намечается перелом.

Год 1896-й начался превосходно.

Заказы Мамонтова на огромные панно «Принцесса Греза» и «Микула Селянинович». Трудный, но все же успех этих произведений положил начало громкому звучанию имени живописца. Это придало ему уверенности. Он создает сюиту панно на тему «Фауста».