Мастер женских утех

– Верно. И правнучка Федора Кубышкина. До шестидесятых они проживали в Смоленске, потом Петр погиб, и дед с внуками и невесткой захотели вернуться на историческую родину. В этой самой деревеньке они купили дом, где Светка и проживает по сей день. Николай умер в восемьдесят седьмом году в возрасте восьмидесяти восьми лет. Перед самой кончиной, лежа на смертном одре, старик открыл Светлане всю правду об отце. Для нее это было шоком. Оно и понятно, любой спятит, узнав, что когда-то имение на законных основаниях принадлежало его родне. Нам с Семеном Света рассказала о последнем разговоре со своим дедом незадолго до убийства Зиночки Беловой. – Эра Валентиновна прищелкнула языком: – Если бы вы видели, с какой гордостью Светка шествовала по музею, любуясь картинами своего прадеда! Смотрела, о чем-то размышляла, иногда плакала… Ирония судьбы! В ее душе смешались воедино и горечь, и радость. Радость оттого, что она смотрит на свои картины, а горечь – потому что революция лишила ее красивой жизни. До последнего Светка не переставала возмущаться: мол, какая жуткая несправедливость. Прадед собирал коллекцию, а из-за проклятого переворота семнадцатого года ее безжалостно отобрали чужие дяди. А когда Семен заикнулся об их сегодняшней стоимости, Светлана чуть не завыла от отчаяния. Теперь же ее лишили возможности даже лицезреть прадедовскую гордость.

– Почему лишили?

– А картины украли, – спокойно молвила Фетисова.

– Украли? Из музея?!

– Представьте себе. Четыре года тому назад музей был ограблен. Действовали настоящие профессионалы, ни следов, ни улик – ничего. Охрану оглушили, овчарку прирезали, сигнализацию вырубили. И, что самое интересное, из музея были похищены только картины Кубышкина! Все тридцать штук. Грабители не тронули ничего другого – их главной целью была коллекция помещика.

– Я полагаю, следствие ни к чему не привело?

– Вы правильно полагаете. Судьба тридцати этих полотен никому не известна.

Катка обкусывала ноготь на указательном пальце. Сказать откровенно – голова просто распухала от обилия полученной информации. Помещик Кубышкин… Зиночка и Илья Беловы… лабиринты… утонувший ребенок… внучка Николая… кража картин…

Но, как бы то ни было, из всего сказанного Эрой Валентиновной Катку заинтересовали лишь слова о третьей супруге Иннокентия Эдуардовича. Марианна отмечала странности особняка – шаги, фигуры… Возможно, женщина знает намного больше, чем она поведала Фетисовой.

А как быть с окурками?

«А никак… пока никак», – ожил внутренний голос.

Для начала не мешало бы встретиться и переговорить с бывшей женой Красницкого. Катка не привыкла играть в «испорченный телефон», ей необходимо было услышать о заключении ясновидящей из уст самой Марианны. И если выяснится, что та действительно сказала о духе умершей женщины и о его успокоении только после чьей-то очередной смерти, Катарина, не задумываясь, вернется в Москву.

Она не была суеверной, более того, часто посмеивалась над Наткой и ее беспочвенными страхами. И если бы не устрашающая надпись на стене дома, крыса и окурок, Катка посмеялась бы и в этот раз. Но факты… факты говорили сами за себя. Кто знает, вдруг призраки действительно существуют? Ведь не верили раньше, что Земля имеет круглую форму? Не верили. Ставили под сомнение генетику как науку? Ставили. Так почему существование призраков не может быть реальностью? Ну, кто знает ответ, скажите – почему?

От собственных умозаключений Катарину затряс озноб.

– Эра Валентиновна, вы, случайно, не знаете, как можно связаться с Марианной?

– Случайно, знаю. У меня есть ее телефон. Правда, я не уверена, что он не изменился, мы с Марианной не разговаривали с конца две тысячи третьего года.

– Поделитесь номерком, буду вам весьма признательна.

Фетисова достала записную книжку.

– Возьмите на столике ручку и бумагу.

– Диктуйте.

Направляясь к себе, Катарина решила отложить звонок Марианне на завтра. Сегодня ее мозг был уже перегружен. Необходимо отдохнуть, поваляться в кровати с детективом или просто посидеть на пеньке на солнечной поляне рядом с могучим красавцем-дубом.

ГЛАВА 6

Номер Марианны не изменился. Катка благополучно дозвонилась бывшей жене Красницкого и, договорившись о встрече на субботу, победно взглянула на свое отражение в зеркале.

Два дня пролетели незаметно. Будни сменились первым выходным.

В гостиной Розалия Станиславовна, стоя у окна с чашечкой кофе в руках, пристально наблюдала за Леной.

С восьми утра Астафьева заняла исходную позицию у крыльца и, погрузившись в себя, самоотрешенно занималась любимым делом.

– Можно узнать, какая муха тебя укусила? – набросилась Розалия на Катку, как только та появилась в бежевой гостиной. – Зачем ты разрешила этой девке беспрепятственно шастать по моему участку?

– Вам жалко?

– Представь себе! Она меня угнетает, к тому же ведет себя довольно подозрительно. Рисует особняк, а каждые две минуты озирается по сторонам и смотрит куда угодно, только не на дом.

– Да нет, Леночка хорошая девочка, – встряла в разговор Наталья. – Когда мы пили чай, она мне сказала…