Мастер женских утех

Долорес Щипцова не увидит свободы двенадцать лет.

Подельники Красницкой, те самые персонажи, участвовавшие в краже картин из музея, а позже ворвавшиеся в особняк Иннокентия Эдуардовича, получили сроки от пяти до девяти лет.

Коллекция в целости и сохранности была возвращена музею.

В деревеньке жизнь течет своим чередом. Карп Андреевич, не упускавший ранее возможности подшутить над безмерной любовью Светланы к гусыне, нянчится с Лелей.

Эра Валентиновна занялась разведением йоркширских терьеров. По ее коттеджу с радостным лаем носятся один кобелек и три сучки. В скором времени Фетисова ожидает прибавления питомцев.

У Павла Орлова появилась любимая женщина – та единственная и неповторимая, которую он так жаждал обрести. В декабре Павел с Леночкой Астафьевой подали документы в загс.

Теперь вернемся к семейству Копейкиных.

Катка, Наталья и живность чувствуют себя великолепно. У них все в полном ажуре. А вот Розалия Станиславовна… У свекрови большое горе. Ей не достанется ничего из огромных капиталов Иннокентия Красницкого.

В августе старик вернулся из Штатов. Операция прошла успешно: сердечко заработало без сбоев и заминок.

Посвежевший Иннокентий Эдуардович решил начать жизнь с чистого листа. Собрав Копейкиных в бежевой гостиной, Красницкий объявил:

– Стрела амура коснулась моего обновленного сердца. Я влюблен! Я счастлив! Я женюсь!

Розалия Станиславовна жеманно махнула ручкой:

– Кеша, нам не обязательно расписываться, сейчас можно жить гражданским браком.

Не услышав ее слов, Красницкий продолжил:

– Я женюсь на медсестре из Штатов. Мадлен так трепетно за мной ухаживала! Она чудо, прелесть, душка! Я обещал, что мы объездим весь мир, я покажу ей небо в алмазах. Розик, ты рада за меня?

Розалия Станиславовна шмыгнула носом, сняла с головы парик, утерла им мокрое от слез лицо и заявила:

– По древней традиции, – она бросила парик на диван и засучила рукава, – старых любвеобильных козлов принято обкладывать трехэтажным матом. Так что… готовься, Кеша!..

Катарина прижала к себе Леопольдину – спектакль обещал стать затяжным.