master of loop

Хотя он говорил, разум Сайласа был в смятении. Почти каждая частичка его существа умоляла его сломаться и спросить ее… спросить ее, почему у нее такая же штука, как у Райны, — голубая сфера “уничтожить все”. Все это время Сайлас подозревал, что у Райны было что-то, что ее Мастер внедрила в нее, чтобы защитить ее. И все же, он ошибался. Она была и у Агнес.

И все же у него не хватило духу спросить ее. Правильным выбором было спросить ее, получить ответ и перезагрузить, чтобы она снова забыла. Он знал, что это правильный выбор. И все же… он не мог этого сделать. Все клятвы, которые он давал в свете того, к чему привел его выбор, оказались напрасными. Его убежденность, та самая вещь, которую, как он думал, он закалил до конца, дала трещину.

Он нашел в ней утешение, понял он. Она стала его одинокой константой, чужим голосом, который доносился до него сквозь смерти. Он даже не успел осознать, насколько она была ему нужна, как получил ее. Что-то, за что можно зацепиться, кроме невидимой касательной бессмертия. В каком-то странном смысле она стала его якорем реальности — “доказательством” того, что он не сошел с ума где-то в четырех стенах.

Каждый раз, когда она влезала в окно, несмотря на то, что он все время говорил ей просто воспользоваться воротами, часть его души успокаивалась, а разум прояснялся, позволяя ему думать гораздо яснее.

“Ты мудак”, — сказала она.

“Я думал, мы уже это выяснили”.

“… Это должно быть что-то страшное, если даже ты не хочешь об этом говорить”, — сказала она.

Как раз когда Сайлас собирался ответить, перед ним появилось окно, заставившее его остановиться, когда его взгляд устремился к письму, начертанному на мерцающей поверхности.

Новый квест: Созерцание света

Содержание: Вы дважды стали свидетелем “Ореола Божественности”. Ореол — это врожденный защитный механизм, которым все Божественные избранные наделены с самого рождения. Есть три основных условия для его срабатывания. Вы обнаружили два: любая попытка проникнуть в разум Божественного Избранного приведет к немедленной активации механизма. Второе условие — телесно-инстинктивное; на пике страха и ужаса механизм активируется, чтобы не только защитить Избранного извне, но и изнутри, полностью устраняя мысли/воспоминания/эмоции, которые подпитывают негатив.

Квест: обнаружение третьего условия для активации Ореола.

Награда: Мантра божественного ослепления

Сайлас сделал паузу и застыл на месте. На него снова обрушился поток знаний, о которых, похоже, знали лишь немногие. Когда он увидел задание, он был почти уверен, что оно будет посвящено тому, чтобы узнать, что это за вещи. И все же, ему прямо сказали, что это такое, а “единственное” задание заключалось в том, что он должен был обнаружить последнее условие.

Тем не менее, даже если это было трудно, это было легче, чем выяснять всю историю Ореола, которая также включала в себя определение Райны и Агнес как “Божественных избранных”. Хотя он подозревал, что они были такого рода, он не был абсолютно уверен.

“Что теперь?” — спросила она, вырывая его из размышлений. “Ты тоже слышал голос?”

“… что-то вроде этого”, — улыбнулся он, откусив еще кусочек. “Могу я спросить тебя о чем-то личном?”

“Когда, черт возьми, ты вообще спрашивал разрешения на это?”

“Сейчас?”

“…” она замолчала, закатив глаза.

“Какое самое страшное видение у тебя было?” — его слова на мгновение заморозили ее, она опустила голову, и все ее лицо изменилось.

“… почему ты хочешь знать?” — спросила она.

“Ты не обязана говорить мне, если не хочешь”, — сказал он.

“Я… это, это не то, что я не хочу”, — сказала она, глядя на него. “Это… ты, ты бы меня возненавидел”.

“Хм?” — он в замешательстве изогнул бровь. “Ненавидеть тебя? С чего бы мне тебя ненавидеть?”

“… это… это видение”, — заикаясь, глубоко вздохнула она. “О… о том, что случилось с Райной, Валеном и другими”.

“…”

“…”

“Ч-что?” потрясенно пробормотал Сайлас. “Ты… ты видела это?”

“Я… я бросилась сюда, клянусь!” — вскричала она. “Я клянусь, Сайлас! Но… Я… я не успела вовремя. Я… когда я поняла, ты… ты просыпался от ее крика. Все время.”

“…”

“Вот… вот почему я держалась подальше от замка”, — сказала она, ее пальцы впились в бедра из-за нервозности. “Я… я не знала, как подойти к тебе…” она прикусила губу. “Я очень, очень старалась. Я… Я знаю, это не оправдание, я должна была стараться больше, но я…”

“Все в порядке”, — неожиданно прервал он ее, заставив поднять глаза.

“Это… нормально? Ты не сердишься?”

“Я сначала пошутил, когда сказал, что ты тринадцатилетняя девочка в теле тридцатилетней женщины, но похоже, что это не далеко от истины”, — улыбнулся он. “С чего бы мне злиться? Я знаю, что если бы ты успела вовремя, то была бы там. Или ты из тех людей, которые не выходят из замка и угрожающе смеются над всем этим?”

“Н-нет, нет, конечно, нет!” — воскликнула она.

“Вот так, значит”, — сказал он. “Жаль, но это… кажется, что это было неизбежно. Я просто удивлен, что это было самое худшее видение для тебя”.

“… в своем видении я увидела твое лицо”, — сказала она. “Весь ад отражался в твоих глазах. Это… это разбило мне сердце, честно”.