Марта с черепами

К седьмому уроку я обросла толпой зевак, половина из которых считали, что я спятила устраивать дуэль, половина – что я сама облила себя газировкой за-ради хайпа. Но и те, и другие соглашались, что посмотреть будет любопытно. Они таскались за мной по коридорам на переменах и снимали меня, чтобы сразу выложить, а некоторые даже во время уроков лезли к нам в класс, выставив перед собой телефон. Мои одноклассники деликатно снимали меня исподтишка и не рисковали ко мне подходить после того, как в ответ на назойливые вопросы Вени и Дани о способе проведения дуэли я рявкнула: «Зубы повыбиваю, и дело с концом!» В глубине души я склонялась к тому, что зубы могут выбить как раз таки мне. Когда Лусинэ шепотом спросила у меня, будет ли у нас сегодня репетиция или в связи с дуэлью придется перенести, я подумала, что с высокой долей вероятности окажусь сегодня в больнице, так что какая тут, к ежам, репетиция. Вслух я ничего такого не сказала и ответила, что да, придется перенести на завтра. Денис меня избегал, и я в конце концов не выдержала и подошла к нему сама.

– Ну, что скажешь? – спросила я, нервничая.

– Придурочная, – процедил он сквозь зубы и скрылся в туалете.

36

Никто не пришел. То есть пришли все, но только не тот, кого я вызывала. Я стояла столбом на площадке, вокруг расположились зеваки с телефонами, мои одноклассники и вся начальная школа, включая ту мелкую девочку, которую я вздумала защищать на прошлой неделе. В отдалении поплевывали в снег Рыжий и его шайка, рядом с ними каркали вороньим смехом Маша, Даша и Наташа. За моей спиной маячил голубой пуховик Лусинэ, а за деревьями слонялся Денис и с раздражением поглядывал в мою сторону.

– Давай со мной дуэль! – крикнул какой-то мелкий мальчик, и в толпе засмеялись.

– С тобой я разве что станцую! – крикнула я ему в ответ, и мальчик, переглядываясь с приятелями, захихикал.

– Это что такое?!

Раздвигая толпу, ко мне с крейсерской скоростью двигалась И Дэ. Все разом стихли и отпрянули на безопасное расстояние. Лицо И Дэ дышало гневом, в голосе звучало что-то звериное.

– Ты что устроила, я тебя спрашиваю?!

– Ничего, – ответила я, притворяясь спокойной.

– Ты…! – она резко замолчала и повернулась вокруг своей оси, оглядывая собравшихся. – А вы что? Быстро разошлись! Не на что тут смотреть!

Все нехотя стали расходиться, но не слишком далеко, а так, чтобы было видно и слышно. И Дэ снова было ко мне подступила, но заметив, что вокруг по-прежнему чересчур людно, ухватила за руку и потащила к школе.

– Эй, эй, – протестующе забормотала я.

– Поговорим, и я тебя отпущу, – процедила И Дэ.

– У меня так синяки останутся, – сказала я.

И Дэ резко остановилась и разжала руку.

– Ты мне угрожаешь? – прошипела она.

– Нет, – удивилась я.

– У нас сейчас очень тяжелое время, – заговорила она тихо, подойдя чуть ли не вплотную. – Голова Татьяны Геннадиевны висит на волоске. Малейшее происшествие – и департамент нас слопает. А ты тут дуэли устраиваешь!

Я попыталась представить солидную голову директрисы висящей на волоске.

– На тебя вылили банку лимонада – неприятно, конечно, очень неприятно.

В голосе И Дэ появились жутковатые ласковые нотки, от которых у меня по хребту мурашки побежали. Вдобавок она положила ладонь мне на плечо и начала поглаживать.

– Я тебя очень понимаю, – продолжала она. – Но подумай вот о чем: в любом конфликте всегда виноваты обе стороны. Без причины никто никого не обливает. Давай сделаем так: ты сейчас пойдешь домой, а завтра мы с тобой на большой перемене сядем и обо всем поговорим.

Она сделала паузу, убрала ладонь с моего плеча и улыбнулась мне:

– Да, котик?

– Нет.

Я еле удержалась, чтобы не добавить «котик».

– Нет, – говорю. – Это не конфликт. Меня кто-то облил, а потом спрятался. Я его найду и с ним поговорю.

Ее улыбку как тряпкой стерли. Но я не стала дожидаться, пока она снова вцепится в меня гарпией, а повернулась и пошла к воротам.

– До свидания, Ирина Дмитриевна, – сказала я на ходу.

И Дэ ничего не ответила, но мне и не надо было.

37

Когда я пришла к папе, он в своей комнате спорил с кем-то по телефону.

– Вы думаете, ваши читатели не способны понять предложения длиннее пяти слов? Тогда зачем вы порубили мой текст на мелкие кусочки, да еще так дурно? Вы просто все исказили, вы что, не понимаете?

Через дверь было слышно, как папа быстро ходит из угла в угол.

– Нет, мне не нравится, когда с моим текстом проделывают подобное, да еще за те копейки, которые вы платите! – вскричал он после небольшой паузы. – Всего хорошего!

Я выждала несколько секунд и постучала в дверь. Папа открыл и уставился на меня бешеными глазами.

– Привет, – сказала я.

Вообще-то я надеялась, что мы с ним сядем на кухне, и я все ему расскажу про газировку и несостоявшуюся дуэль, и он меня пожалеет. Но по его виду мне стало ясно, что жалеть придется его.

– Привет, – ответил он после некоторого усилия.

– Чай сделать?

Он кивнул, попятился и рухнул на кровать. Но тут же вскочил, прошел в коридор, мягко отодвинув меня в сторону, и начал шарить по карманам своей куртки.