Марсианин

прямой спутниковой связи из Китая. Доктор Капур, спасибо за то, что согласились принять

участие в сегодняшней передаче!

— Рад участию, — сказал Венкат.

— Итак, доктор Капур, расскажите нам о «Тайянь-Шене». Почему потребовалось ехать в

Китай, чтобы запустить аппарат? Почему не произвести запуск из Соединённых Штатов?

— «Гермес» не будет выходить на орбиту вокруг Земли, — объяснил Венкат. — Он

пролетит мимо на пути к Марсу. И скорость его огромна. Нам нужен ракетоноситель, который

не только преодолеет гравитацию Земли, но сможет сравняться в скорости с «Гермесом». В

данный момент такая возможность есть лишь у «Тайянь-Шеня».

— Расскажите нам о самом аппарате.

— Его построили очень быстро, — сказал Венкат. — На эту работу ЛРД было отпущено

всего тридцать дней. При этом они должны были сделать аппарат как можно более безопасным

и эффективным. По сути, это оболочка, заполненная едой и прочими припасами. На нём стоят

обычные маневровые двигатели, как на спутниках, — но и только.

— И этого хватит, чтобы добраться до «Гермеса»?

— До «Гермеса» его доставит «Тайянь-Шень». Собственные двигатели аппарата

предназначены для точных манёвров и стыковки. У ЛРД не было времени, чтобы разместить на

нём систему управления. Управлять аппаратом будет пилот, удалённо.

— Кто именно? — спросила Кэти.

— Пилот команды «Ареса-3», майор Рик Мартинес. Когда аппарат доберётся до «Гермеса»,

пилот возьмёт управление на себя и осуществит стыковку.

— А если с нею возникнут сложности?

— У «Гермеса» есть свой специалист по работам в открытом космосе, доктор Крис Бек. Он

будет наготове, в скафандре. Если понадобится, он в буквальном смысле вручную схватит

аппарат и подтащит его к стыковочному узлу.

— Звучит не очень-то научно, — улыбнувшись, заметила Кэти.

— Ну, раз уж вы хотите услышать что-нибудь совсем ненаучное… — улыбнувшись в ответ,

произнёс Венкат. — Если по той или иной причине аппарат не сможет подойти к стыковочному

узлу, Бек откроет люк и вручную перетащит груз в шлюзовой отсек.

— Как покупки из магазина? — спросила Кэти.

— В точности! — сказал Венкат. — По нашим оценкам, для этого ему придётся четыре раза

переходить от аппарата к шлюзовому отсеку и обратно. Но это крайняя мера. Не думаем, что со

стыковкой будут какие-то сложности.

— Похоже, у вас всё продумано, — сказала Кэти с улыбкой.

— У нас нет выбора, — ответил Венкат. — Если они не получат припасы… в общем, они

должны получить груз.

— Спасибо, что нашли время ответить на наши вопросы, — сказала ведущая.

— Всегда к вашим услугам, Кэти.

* * *

Мужчина поёрзал в кресле, не зная, что сказать. Помедлив, он достал из кармана платок и

вытер пот с лысеющей головы.

— Что случится, если вы не получите груз? — спросил он.

— Постарайся об этом не думать, — попросила Йоханссен.

— Твоя мать так разволновалась, что даже не смогла прийти.

— Простите, — пробормотала Йоханссен, опуская взгляд.

— Она не может есть, не может спать, ей всё время плохо. И мне немногим лучше. Как они

могли заставить тебя на это пойти?

— Никто меня не заставлял, папа. Я согласилась добровольно.

— Почему ты так поступаешь с матерью? — потребовал он ответа.

— Прости, — негромко сказала Йоханссен. — Уотни — один из нашей команды. Я не могу

просто позволить ему умереть.

Отец вздохнул.

— Жаль, надо было воспитать тебя более эгоистичной.

Она еле заметно усмехнулась.

— И как я до такого докатился? Я самый обычный региональный менеджер по продажам

для целлюлозно-бумажного завода. Что моя дочь делает в космосе?

Йоханссен пожала плечами.

— У тебя всегда был научный склад ума, — сказал он. — Это было потрясающе! Круглые

пятёрки по всем предметам. Крутилась среди очкариков, слишком пугливых, чтобы позволить

себе что-нибудь эдакое. Никаких выходок! Ты была такой дочерью, о которой остальные отцы

могут только мечтать.

— Спасибо, папа, я…

— А потом ты поднялась на гигантскую бомбу, которая зашвырнула тебя на Марс. И я

говорю буквально!

— С технической точки зрения, — поправила она его, — носитель всего лишь поднял меня

на околоземную орбиту. На Марс я прилетела на ионных двигателях, работающих от ядерного

реактора.

— О, так куда лучше!

— Папа, со мной всё будет в порядке. Скажи маме, что со мной всё будет в порядке.

— И что толку? — ответил он. — Пока ты не вернёшься, она всё равно будет сплошным

комком нервов.

— Я знаю, — пробормотала Йоханссен, — но…

— Что? Что — «но»?

— Я не погибну. Правда, не погибну. Даже если всё пойдёт не так.

— Что ты хочешь сказать?

Йоханссен нахмурилась.

— Просто скажи маме, что я не умру.

— Но как? Я не понимаю.

— Не хочу вдаваться в подробности, как именно, — сказала Йоханссен.

— Послушай, — сказал он, склонившись к камере. — Я всегда уважал твою личную жизнь,

твою независимость. Я никогда не совал нос в твои дела, не пытался тебя контролировать. Ты

же знаешь, что я старался?

— Да, — признала Йоханссен.

— Так позволь мне, в обмен за всё это, лишь однажды спросить, что ты скрываешь? О чём

ты хочешь умолчать?