Марсианин

Так как они стояли плотной группой, то сработал «эффект домино» – стоило одному сильно хохотавшему потерять равновесие, как он, поскользнувшись, сбил с ног соседа, а тот – следующего.

– Ну вот! Что я говорила! – удовлетворенно отметила Юля.

– Впечатляет… – сказал Борис Ефимович, когда отсмеялся. – Однако знакомцы остановили. Ничего не говори. Сам отвяжусь.

Он высунулся в окно и обратился к милиционерам:

– Василич? Привет! Ну ты хоть бы СЕБЕ песочком посыпал!

– Ефимыч? – удивился старший. Отряхиваясь, он подошел к машине. – Ты чего так спозаранку едешь?

– Да вот, понимаешь, пришла племянница с подругой в гости на дачу, а подруга возьми и заболей. Вот в город везу.

В это время лайка высунула морду наружу, еще раз гавкнуть на младшего для острастки, чем вызвала новый поток шуточек гибэдэдэшников по адресу незадачливого «молодого».

– А вы че, опять кого-то ловите? – спросил Борис Ефимович.

– А ты разве не слышал, что там у вас на Хуторах шестерых человек два дня назад спалили?

– А как же! Аккурат сегодня утром, как туда вышел, и услышал… Только там говорят, что они как бы не сами по пьяни погорели.

– Ну, мало ли что говорят. Вот нам дали указание проверять всех подозрительных.

– И я, что ль, у вас тут «подозрительный» – рассмеялся Ефимыч.

– Да не! Мы-то тебя знаем. Это молодой тебя тормознул. Он у нас новенький.

С этими словами старший посветил в салон на пассажиров. Лена крепко спала, а Юля, чтобы показаться как можно менее подозрительной, состроила на лице такое выражение, чтобы выглядеть ну полной дурой.

(БЛОНДИНКА или рыжая, да еще и дура, в стереотипах толпы – это страшная смесь.)

– Ладно, Ефимыч, езжай, вези болезную. Не будем тебя задерживать… А пес твой насмешил… ой, насмешил! Счастливо!

– Счастливо!

Когда отъехали достаточно далеко, Ефимыч пояснил:

– Как начал ездить постоянно на дачу, так и познакомился с ними. Несколько раз останавливали поначалу, а потом запомнили… или уже всем и достаточно автографов нараздавал… Кстати, заметила, они убивцев тех бандюков ищут.

– Пускай тренируются.

– Слышь, Юля, а у вас там преступники есть?

– Есть… пока.

– Пока?

– Есть пока моральные уроды. Очень мало, по сравнению с капстранами, но есть. Тяжелые преступления у нас очень большая редкость.

– У нас при совке тоже было очень мало. Да вот повылазили…

– При «совке»? А это что?

– Да это у нас социализм так ныне называют.

– Ну и ну! Впрочем, чего я удивляюсь…

– Я вот что хотел спросить, – продолжал гнуть свое Ефимыч, – ведь если у вас в школах борьбу изучают, то как вы со своими хулиганами управляетесь? Ведь они тоже это знают?

– Ну да, знают. Но «на всякий газ есть противогаз». Нашу милицию и студенческие оперотряды по поддержанию порядка специально обучают приемам русского рукопашного боя. Это как самбо, но повыше уровнем. Вот я, например, инструктор нашего университетского оперотряда.

– И много у вас хулиганов?

– Да хватает балбесов… но мы их быстро ставим на путь истинный. Ведь бесятся в основном из-за избытка энергии. Девать ее некуда. Ну, мы им и объясняем, где и куда можно ее применить. А куда нельзя.

– Что, всех в тюрьму?

– Да нет! Обычно хватает простого внушения.

– Н-да… Помню сам, как это у нас было… – задумчиво сказал Борис Ефимович, – только современной молодежи если это рассказываешь – не верят. Ведь действительно иногда хватало иного пропесочить на комсомольском собрании, так сразу и человек человеком.

– У нас тоже на комсомольском собрании хулиганов разбирают. А потом решают, что с ними делать. Вот в нашей группе парнишка с телекамерой, Вадик…

– Он ХУЛИГАН?! Этот тихоня?

– Этот «тихоня» два года назад был главной головной болью целого райотдела милиции. Куда он только не залезал! Просто очень большой любитель приключений и дурных шуток. От тяги к дурным шуткам его милиция отучила, а вот чтобы вообще стал человеком… ну, вот его и пристроили в наш турклуб. С тех пор где только с нами не побывал.

– И никаких проблем с ним?

– Не, он у нас не хулиганит, да и вообще уже не хулиганит. Но поначалу с ним было много проблем. Он был такой неуклюжий! – Юля хмыкнула, очевидно, припоминая эти происшествия. – Вокруг него постоянно что-то случалось. Но мы притерпелись, и он аккуратнее стал. Теперь если что и случается, то редко. В общем, он нашу жизнь делает нескучной… И вообще он у нас самый молодой в группе. Он только год назад школу закончил. В армии еще не служил.

– А в армии у вас все служат?

– Ну, парни, если не увечный, то все. Девочки – по желанию. Да и вообще… не пройти армию у нас – не знаю как у вас – большой позор. Это у нас как знак качества у парня.

– А ты служила?

– Нет, я не служила. У меня по-любому очень суровый факультет – я социальный инженер. А это кое в чем покруче службы в армии.

– Это чем покруче? Что-то строите? Или ремонтируете? Но тогда почему «социальный»?

– Социальный инженер – это больше психолог, и ремонтируем мы общество.

– Инженер как кто: как строитель или врач? Термин какой-то странный…

– Как врач, только лечим мы души людей, коллективов, сообществ.