Марсианин

– Ах, вот оно что… – собеседник на секунду замолчал, но потом продолжил расспросы: – А вообще с помощью малоразвитым странам как у вас тут дело обстояло? Много средств в них вложили?

– Достаточно много. В основном вкладывали средства в укрепление экономик тех стран, которые хотели получить полную независимость от Запада. А так как независимость можно получить, только выйдя из общей системы капитализма, то и переходило большинство из них к строю, очень отличающемуся от капитализма.

– Вы хотите сказать, что они перешли к социализму?

– Не все. Но нечто социализмоподобное построили все. Почему и получили независимость.

– Но ради чего это делали? От себя отрывали и дарили этим странам…

– Не дарили. Вкладывали. Вкладывали и кредитовали, отрывая эти страны от паразитов. Мы, оказывая помощь, тем самым включали эти страны в свою экономическую систему взаимопомощи и взаиморазвития. И лишали Запад источников дальнейшего паразитирования. Ослабляли его.

– А обойтись без этого «кормления слабых» разве невозможно было?

– Конечно, нет! Ведь если не бороться за освобождение стран «третьего мира», то тем самым мы оставляем их на разграбление Западу. А это значит ослаблять себя и усиливать противника. Ведь они, продолжая кормиться грабежом этих стран, направляли средства не только на свое потребление, но и на развитие противостояния с нами. Военное противостояние. А так – мы уменьшаем их возможности и тем самым уменьшаем угрозу уничтожения страны Западом. Уменьшаем вообще возможности возникновения новой мировой войны.

– Но ведь если они поймут, что все, их системе кирдык, не ударят ли они всей своей мощью?

– По ту сторону не самоубийцы. Им тоже жить хочется.

– А «синдром загнанной крысы»? – хитро усмехнулся собеседник.

– Ты хочешь сказать, что Запад, поняв, что их система гибнет, пустится во все тяжкие чтобы сохранить ее?

– Да.

– Так если прямо перед носом есть реальная АЛЬТЕРНАТИВА, альтернатива лучшей жизни, причем активно предлагаемая, будет ли у народов этих стран стимул «погибнуть, но не сдаться»? В том числе и у элиты? Ведь и элите предлагается эта самая лучшая альтернатива!

– Пожалуй, нет.

– Вот потому мы и помогаем всем, не жалея средств. В том числе и воюя, защищая своих от агрессии извне.

– Чтобы предотвратить большую войну?

– Конечно!

– Да уж. Этого объяснения «на пальцах» нам очень не хватало! А то часто слышались вопли разных дебилов, что мы полмира ДАРОМ кормили.

– У вас там очень много было предателей Родины, – печально сказала психолог.

– Предателей? – удивился парень.

– А как еще назвать человека, сознательно распространяющего басни вражьей пропаганды, ЗАВЕДОМО ложные.

– А почему сразу «заведомо ложные»? Ведь пропаганда далеко не всегда состоит из одной неправды.

– Резонно. Но своя-то голова на плечах должна иметься? Чтобы просто подумать и самому решить, для чего ИМЕННО эта помощь оказывается.

– Но у нас она распространялась весьма значительным количеством людей. Причем имела смысл «тайной правды». Типа: «от нас это скрывают».

– Вот-вот! Типичная позиция типичного ренегата, – кивнула женщина, – они все принимают своих за полных идиотов и конченых мерзавцев, зато врагов – за гениев и правдолюбцев. У них это как-то априори.

– А у вас такие есть?

– Ренегаты?

– Да.

Психолог пожала плечами:

– Есть… но я их не встречала. Мало их очень. Это у вас они были весьма значительной массой и силой.

– А если я их встречу, что мне делать? – задал провокационный вопрос собеседник.

– Выслушать и послать! – с усмешкой сказала психолог.

– А в КГБ сообщать разве не надо?

– Зачем? Лучше уж сразу врачам-психиатрам. Это больше по их части клиенты.

– Какие у вас тут все правильные! – с сомнением и ернически заметил парень.

– Просто дураков и мерзавцев само общество правит. Очень эффективно. Привыкай.

– Че, им морды бьют?

– Не без этого… – усмехнулась психолог.

– Что-то мне кажется, что это один из тех, кто при катастрофе в наш мир попал. Из кап-России, – заметил Палыч, когда они отошли наконец от площади с экраном и пара со странной беседой осталась позади.

– Правильно кажется. Я его несколько раз видел. И видел в тот день, когда ту группу целиком отловили в наших лесах.

– Получается, его наши психологи решили адаптировать к нашему обществу. Заметил ранг? – Палыч красноречиво похлопал себя по плечу, намекая на нарукавную нашивку психолога.

– Угу. Интересно было бы его самому так поводить. Про наш мирок и про их очень много чего интересного узнаешь. Сравнением…

– А тебе что, того, что наши на Полигоне тогда рассказали, было недостаточно? – Палыч вопросительно посмотрел на Василия. – Про тех подростков оттуда? Весьма омерзительная картина.

– Да. Омерзительная. Но этот похож на человека. Потому и интересно.

– Думаю, что стоит тебе слегка обождать, и информация ОТТУДА польется широким потоком. Стоит только Врата туда настроить.

– Очень сомневаюсь, что это будет скоро.

– Скоро-нескоро, но перспектива с последними экспериментами, особенно после эксперимента в первой группе и настройки наших датчиков, тут дает очень много.

Василий с сомнением пожал плечами.