Марсианин

«Несколько неожиданный поворот», – заметил про себя Василий, но решил продолжить в прежнем стиле и подыграть.

– А лучше на Марс, – попытался съязвить он, но вышло наоборот.

Дмитрий, погруженный целиком в свои страхи, его неожиданно поддержал:

– Или лучше на Марс!

– Ну, ты хватил! – Василий аж руками развел от удивления.

– Нет! Не хватил! Ведь по большому счету, наши исследования опасны. А ну как эта авария повторится, и в Дыру ухнет полрайона?!

Некоторая сермяжная правда в этих опасениях была, но для того и остановили все пуски установки с выходом на вполне конкретные режимы прокола гиперпространства, чтобы исключить в будущем такие казусы. Для того и гоняли установку на режимах, не предусматривающих генерацию пены или вообще каких-либо пузырей. Но так как Дмитрий был в таком состоянии, что прямолинейные рациональные доводы вряд ли бы подействовали, Василий избрал тактику мягкого осмеивания. А для этого нужно было вплести в принципе рациональные доводы в хохмаческую по характеру ткань реплики.

– Не ухнет. А даже если и ухнет, то что? Ну, поменяются одни болота на другие, одни лесочки на другие. Какая тебе разница, где бруснику или грибы собирать?

– А если люди снова попадут?

Дмитрий категорически отказывался принимать тон Василия. Видно, сильно у него некая идея в башке застряла, и эту идею он всеми правдами и неправдами старался протащить сквозь скепсис собеседника. Но в том-то и дело, что и Василий был не лыком шит.

– Попадут, если кто-то прорвется через кордоны. А с теми дикими слухами, что тут среди дураков распространяют, никто к нам лезть не захочет.

– Так ли уж и не захочет? Идиотов всегда хватало!

– Ну так конкретно ИДИОТОВ и не жалко! – со смехом заметил Василий. – Пусть себе с динозаврами целуются или еще куда они там загремят. У НАС чище будет.

– А Владимир и его группа, по-твоему, тоже идиоты?

– Какой-то ты нелогичный стал, Дима, – с удивлением и уже серьезно сказал Василий, – ведь ты же хорошо знаешь, что именно для того, чтобы их оттуда вытащить, мы тут и упираемся день и ночь.

Василия передернуло от того, насколько сильно изменился друг буквально за последние несколько дней. Может, он его действительно не видел долго и это ему показалось? Или он его просто не знал?

Что-то сквозило в самом внешнем виде, в жестах, ужимках и во взгляде, чего не было ранее. Во всем чувствовалась какая-то ТЬМА… и слов-то других не подберешь. Ведь не было этого совсем недавно. Не было! Еще до катастрофы не было. В первый день… не было? Или УЖЕ было?

Заглянув в глаза Дмитрия, Василий и вправду увидел ту самую бездну, которая поселилась там с достопамятных дней катастрофы. Этот чуть ли не экзистенциальный страх, что поднимается у многих при столкновении с Великой Тьмой, с тем, что невыразимо, но всегда присутствует у каждого где-то в глубине души, теперь целиком завладел Дмитрием.

Не удивительно, что и других, достаточно чувствительных натур, он смог перетянуть на свою сторону. Этот страх, что ныне руководил его поступками и поступками небольшой группки, что он тут при Полигоне сколотил, не просто был чем-то всегда присутствующим у каждого человека. Он жил с ним столько же, сколько помнит себя человечество. Он был с ним, когда по Земле бродили мамонты, он был с ним, когда он и человеком-то еще не стал.

Всегда Тьма – это то, где все и вся исчезает бесследно и безвозвратно. То, где живут не только все ночные звери, которые охотились на предков человека и действительно представляли для них опасность, но и то, что вмещает все страхи перед неизведанным, неведомым и невыразимым.

Страх Неведомого.

Это не только Зверь, но и Бездна. Бездна во всех смыслах.

Бездна подсознания?

Да, и она тоже, так как содержит все то, что перечислено выше, и еще много того, что мы накапливаем за время жизни в виде мелких и больших страхов и опасений, знаний об опасном и просто опасностей. Но это же во многом и то, что имеем от предков, то, что нам досталось в виде генетической памяти.

Как и всякий прочий, генетический страх захватывает человека целиком и далее руководит его поступками так надежно, что вывернуться часто бывает просто невозможно. Зачастую такие люди, избегнув той опасности, что породила этот страх, ликвидировав угрозу и источник, породивший этот страх, принимаются искать и НАХОДЯТ новый источник страха, чтобы яростно и самозабвенно ему предаться, черпая новые силы для борьбы с ним. По сути эта борьба может стать бесконечной. Такой же бесконечной, как и вся Вселенная, которая и есть по большому счету одно огромное Неведомое и самая большая Бездна.

Все это Василий прочел в глазах руководителя шестой группы. И то, что он прочел, было и для него самого откровением. Поэтому он некоторое время не знал, что сказать.

По большому счету эти страхи не были безосновательными. Любой исследователь, вступая в область неведомого, рискует разбудить Нечто, что может его же и пожрать.