Маршрут перестроен

Я ничего не ответил ему и, расстегнув карман рюкзака, вынул оттуда деньги и отсчитал двадцать долларов, после чего вернулся к Шону и положил купюры на стол.

– Вот, – сказал я, пододвигая деньги поближе к нему, – Как договаривались… Ровно двадцать долларов.

– Ха!.. Теперь ты понял, что я не собираюсь тебя грабить? – усмехнулся Шон, убирая доллары в карман куртки.

– Нет, я… Погоди, как ты узнал?

– По тебе видно было… – улыбнулся он, и я, сам того не замечая, сделал то же самое.

Мы принялись молча есть пиццу. Она, к слову, оказалась не такой плохой, как я ожидал. Немного резиновой, конечно, но не противной. Наверное, я просто был очень голодным…

Шон, похоже, тоже был очень голоден, ведь первые минут десять он даже не смотрел на меня, полностью занятый едой. Всё это время я с интересом рассматривал его, ведь там, на тёмных улицах, было трудно что-то разглядеть.

Как я уже примечал ранее, Шон был очень крупным парнем – высоким, и, к тому же, довольно мускулистым. Одна только шея, толстая, как две моих, чего стоила!.. Но, несмотря на всё это, лицо у него было очень аккуратное – ровный нос, тёмно-карие глаза миндалевидной формы, толстые, что характерно для всех представителей негроидной расы, губы. Его кудрявые волосы были коротко острижены на макушке и почти полностью выбриты на висках. На щеке я заметил небольшой шрам.

– Так ты… работаешь автомехаником… – немного поколебавшись, спросил я, – Что ещё ты мог бы про себя рассказать?

– Я не очень интересная личность… – пожал плечами Шон, доедая последний кусок пиццы, – Но, если тебе интересно… Недавно мне исполнилось тридцать лет, и уже десять из них я живу тут, в Гарлеме, и работаю в местной автомастерской. А родился я в маленьком городке штата Нью-Джерси. Мой отец имел там свой бизнес, а мать была домохозяйкой, растила меня и трёх моих младших сестёр. Потом… отец умер от онкологии, и мы остались без денег… Я в то время уже закончил колледж и работал автомехаником в там, в нашем маленьком городке. Но зарплаты, которую я там получал, было… недостаточно, чтобы прокормить мать и троих сестёр… Поэтому я уехал искать работу в Нью-Йорке… И… нашёл, как видишь! Получаю тут около трёх тысяч долларов в месяц, треть отправляю матери в Нью-Джерси. Раньше отправлял больше, но теперь, когда две мои сестры уже выросли и сами стали подрабатывать, этого хватает… – Шон сжал кисти в замок и, как мне показалось, немного погрустнел, – Вот и… вся моя история…

В комнате воцарилась тишина. Я был… под каким-то… сильным впечатлением после рассказа Шона и даже не знал, что сказать… Он… десять лет живёт в этом ужасном месте… приходит с работы под ночь, ест замороженную пиццу… Тратит всю свою жизнь на то, чтобы обеспечивать семью!.. И даже несмотря на то, что он грязный, нищий автомеханик… Он… неплохой парень…

– А… про то, что я сделал с теми парнями в переулке… Порой… это единственный способ выжить здесь, в Гарлеме… – сказал Шон, и его голос дрогнул, – Мне всегда очень больно, когда приходится… избивать кого-то и тем более убивать… Но мне приходится обороняться, я не могу умереть!.. Если я умру, моя мать и сёстры останутся без средств к существованию, понимаешь?..

– Сегодня твоей жизни ничего не угрожало, – подметил я, – Если тебе так… больно убивать людей, зачем ты сделал это без крайней необходимости? Зачем спас меня?..

Шон помолчал какое-то время, глядя на пустую тарелку из-под пиццы.

– Я не могу… смотреть, как невинные страдают… –пробасил он, – Знаешь, иногда в Гарлем забредают те, кому здесь совсем не место: подростки, старики… молодые девушки… И очень часто такие люди становятся жертвами местных… неадекватов… Или же любителей разжиться за чужой счёт, вроде тех, что напали на тебя сегодня…

– И ты убиваешь одного человека, чтобы спасти жизнь другому?

– Я всегда стараюсь избежать… кровопролития… – ответил Шон, нервно сжимая руки в кулаки, а затем сделал глубокий вдох и, кажется, это помогло ему успокоился, – Знаю, всё это звучит не очень радужно… Прости, что испортил тебе настроение, – он улыбнулся, – Может, лучше ты расскажешь о себе? Ты… учишься в университете в Москве, так?

– В одном из лучших университетов! – уточнил я, немного оживившись. Я любил говорить о себе, – Сейчас мне двадцать один, и я… планирую стать дипломатом, как мой отец. И я успешно иду к этой цели! Я стал лучшим студентом на своём факультете!.. Что касается детства… Я всегда жил в хороших условиях, и мои родители ни в чём мне не отказывали. Мы часто ездили за границу из-за работы отца, так что за свою жизнь я повидал много разных стран… – я помолчал, – И… наверное, это всё, что тебе могло бы быть интересно знать.