Маршал Конев

— Связь! Есть связь, товарищ гвардии полковник! Слышимость слабая. Но голос Рыбалко всё же можно разобрать:

— Слюсаренко? Куда же ты пропал? Мы тебя по всему свету ищем. Докладывай. Севернее Золочева? Прекрасно. Молодцы. Так, так…

Выслушав Слюсаренко, Рыбалко ничуть не смутился тем, что бригада попала в окружение. Танкистам к этому не привыкать: такая уж у них доля — зачастую сражаться в отрыве от основных войск.

— Противнику тоже несладко, — сказал он. — Вы же насели на его тылы. Он вертится как чёрт на горячей сковородке. Сможешь ты продержаться сутки без помощи? Сможешь? Прекрасно! А завтра я сам буду у тебя. Обязательно буду. Желаю успехов тебе и твоему составу бригады. До встречи! Передай мою просьбу всем танкистам. И просьбу Конева, с которым я только что разговаривал.

Слюсаренко понял, что по приказу командующего фронтом его родная гвардейская танковая армия наконец-то переходит в наступление. Это радовало и вдохновляло. Значит, подмога близка: Рыбалко всегда держит слово.

И тут как из-под земли появился корреспондент Барсунов, умоляя комбрига хотя бы несколько строк передать по рации в газету.

…Была середина ночи. Шли без света, на ощупь. Танк командующего упорно месил вязкую глинистую землю. Дорога петляла по лесному лабиринту, и ветки деревьев, мокрые от только что прошедшего дождя, больно хлестали по лицам бойцов, сидевших на броне десантом. Подразделения танковой армии Рыбалко, вытянувшись в нитку, медленно ползли вперёд, и нервы всех танкистов, от командующего до бойца, были напряжены до предела. Все знали, что успех зависит прежде всего от скорости продвижения, но именно скорости пока и нельзя было развить.

Командир 53-й танковой бригады гвардии полковник Архипов Василий Сергеевич, по грудь высунувшись из открытого люка, напряжённо всматривался в темноту леса.

— Ползём как черепахи, — с досадой произнёс он. — Ещё хорошо, что немцы нас не нащупали, а то бы пришлось худо.

Архипов хотел крикнуть механику-водителю, чтобы тот прибавил газу, но, взглянув вперёд, только рукой махнул: понял, что всякое поторапливание в таких условиях бесполезно. Танк качнуло, и он, резко затормозив, вовсе остановился.

— Что там? — осведомился Архипов.

Никто ему не ответил. Но и без ответа было ясно: впереди опять затор. Пока он рассосётся, придётся ждать. А как томительно сидеть сложа руки, когда каждую минуту обстановка может осложниться, противник сумеет подтянуть резервы и ударить в самом уязвимом месте. Скорее бы на оперативный простор. Душа комбрига, получившего звание Героя Советского Союза ещё за финскую кампанию, горела неуёмным желанием действовать быстро и решительно.

Заместитель командира 53-й гвардейской танковой бригады по политчасти подполковник Зарапин на марше обычно находил себе место на броне танка. Считал, что тут он поближе к людям, особенно к мотострелкам, тоже сидевшим, как правило, десантом на броне. Да и обзор здесь лучше. Всегда в курсе событий, а чуть где заминка — он уже на земле, вмешивается, принимает решения, помогает. На броню танка забрался он и перед началом движения через Колтовский коридор, сказав предварительно комбригу:

— Я, как всегда, наверху.

В бригаде он уже полтора года. Всех знает, и его все знают. Низенький, плотненький, внешне похожий на Рыбалко, он подвижен и неутомим. На марше командарм, любивший объезжать бригады, чтобы обо всём узнавать из первых рук и немедленно принимать необходимые решения, чаще всего из командования бригады натыкался на Зарапина, потому что он всегда на виду. Но и в местах сосредоточения, звоня в штаб бригады, командарм обычно выходил опять же на замполита и уже через него вызывал к себе комбрига гвардии полковника Архипова.

Вот и сейчас, закончив неотложные дела перед маршем, Зарапин подошёл к облюбованному им танку. У машины возился, осматривая её, механик-водитель сержант Гаврилов.

— Где командир? — спросил Александр Яковлевич.

— Уже на месте — в танке.

— Скажешь ему, что я с вами поеду. На броне. Комбриг знает.

Архипов на два года старше Зарапина. Замполит гордился комбригом, особенно ценил его за любовь к людям и танкам.

…Командиром Отдельной 53-й танковой бригады Архипов назначен в начале войны. Впоследствии бригада действовала на Юго-Западном, Брянском, Донском, Центральном и вот теперь на 1-м Украинском фронте в составе 3-й гвардейской танковой армии.

Архипов любил танки именно за то, что они могут действовать в любых условиях и для них практически невозможно создать непреодолимые препятствия на поле боя. 4 Конечно, танк подстерегают многие опасности. Для всех заманчиво подбить его: и для артиллериста, и для пехотинца, и для сапёра. Но если действовать умело и сноровисто, подбить танк непросто. Вот почему сейчас с таким упорством рвутся рыбалковцы через узенький Колтовский коридор на обширные поля Львовщины, чтобы потом ударить по тылам и флангам врага, а выйдя на оперативный простор, успешно завершить последнюю на территории СССР боевую операцию: именно такую задачу перед войсками фронта поставил маршал Конев.