Марк Твен

Опыт и наблюдение придавали его стилю конкретность, детализацию. Но «…жизнь не складывается из фактов и событий, — запишет престарелый Марк Твен в своей «Автобиографии». — Она состоит главным образом из бури мыслей, которая все время врывается в голову»[121].

Реалистические тенденции раннего творчества Марка Твена обнаруживались прежде всего в том, что он умел улавливать политическую суть общественных явлений.

Уже в рассказах 70-х годов у Марка Твена исчезает идея гармоничности американской общественной жизни, типичная для официальной доктрины.

Роль критика Твен выполняет со страстью. Он строг, взыскателен и постоянен в своих устремлениях. Он хотел бы видеть мир лучше, чище и благороднее. Поэтому он настойчив, неутомимо энергичен, а главное — оптимистичен. Даже при наличии сурового юношеского критицизма и негодования мир воспринимается им поэтически. Таков он в «Простаках за границей» и во многих рассказах. Жизненные разочарования еще не настигли Марка Твена, на сердце еще не лег тяжкий груз страданий — результат неравной борьбы честного человека с американским политическим гангстерством.

Молодой Твен-юморист открывает американскому обществу истину простую, но значительную: народная культура — источник оптимизма, неиссякаемый родник ценностей духовных.

Народное юмористическое искусство, которое было «воздухом» детства и юности Марка Твена[122], благодаря его таланту стало достоянием мировой литературы. В этом заключается величайшая заслуга Марка Твена-художника. Он влил живительную струю народного юмора в американскую литературу и тем самым изменил самое литературу.

Смех Марка Твена — гуманный. Драгоценная способность Твена видеть комическое в поведении человека создает жизнерадостное мироощущение, — «полноту бытия», как говорил сам писатель. Твеновский смех заставляет человека почувствовать уверенность в своих силах, помогает осознать свое человеческое достоинство, развивает наблюдательность, меткость и остроту суждений — способствует рождению мыслящего человека. Самая главная функция смеха Марка Твена — смех — оружие в борьбе — выявится в процессе созревания мастерства Твена-сатирика.

Ранняя сатира Марка Твена качественно отличается от сатиры Твена-памфлетиста 80-х и 900-х годов. Молодой Твен ядовито высмеивает отрицательные явления жизни, но сам часто воспринимает их как случайные; ему еще не хватает жизненного опыта, недостает системы воззрений. Вот почему ранняя сатира Твена не обладает той силой, которая появится у писателя к концу века. Для того чтобы эта сила вызрела, он должен был вместе со своей страной, со своим народом пережить горчайшие разочарования, накопить ненависть, опыт и уверенность в своей правоте.

Свежесть и оригинальность литературной формы — главные достоинства стиля молодого Марка Твена. Мир ему кажется бесконечно разнообразным и широким, писателю хочется запечатлеть свои наблюдения в самых различных литературных формах. В заметках, зарисовках, мелких юморесках, очерках, статьях, фельетонах, «письмах», в рассказах Марком Твеном представлен противоречивый, богатый событиями мир — послевоенная Америка. Многообразие этих жанров давало Марку Твену возможность изобразить жизнь страны в различных аспектах.

Универсальной, но довольно аморфной литературной формой в то время были «письма», в которых американские журналисты передавали свои впечатления, мало заботясь об отборе материала. Под руками Марка Твена «письма» постепенно теряют свой расплывчатый характер и превращаются в полурассказ, в полустатью — в произведение, которое, с одной стороны, характеризует индивидуальную судьбу человека (в «письмах» Твена много ярких характеров), с другой — дают общую картину жизни страны. Определяется и специфика очерка. Марк Твен превращает очерк в повествование о реальных фактах, событиях и людях, поразивших воображение писателя.

Претерпел изменения и рассказ. Начиная с Эдгара По для американского рассказа было характерно конструктивное единство (отсутствие параллельных мотивов, побочных эпизодов, отступлений и т. д.), наличие основного эффекта и сильный финал. Тон главным образом серьезный. Если и была ирония, то в сочетании с лиризмом, сентиментальностью (Ирвинг).

Твен начал создание своих веселых озорных рассказов с анекдотов, пародий и мистификаций; разрушил внешнюю конструктивную целостность рассказа («Прыгающая лягушка»); сделал предметом внимания не размеренно-логический ход явлений, а нелепости, несообразности и экстравагантности.

Художественное своеобразие твеновских рассказов объяснялось их социальным содержанием, а не «эксцентрическим складом ума» писателя[123]. Твену нужно было заставить своего читателя думать, остро чувствовать, переживать, радоваться, печалиться, хохотать, ненавидеть, отвергать, принимать.

Какое человеческое лицо мгновенно не расцветет улыбкой от фразы, которая начинается в эпически-спокойном, «повествовательном» тоне, а на самом деле комически нелепой.