Мария (ЛП)

Какого черта он мне снился? Она вырезала его из своего мозга, как раковую, кровососущую опухоль, как только спросила Луку о его способностях к стрельбе - просто чтобы дистанцироваться. Теперь, черт возьми, Мария даже не знала, может ли она считать себя девственницей после этого сна - не то чтобы ее волновало, цела ли ее драгоценная девственная плева до брака. Это была просто еще одна чертовски удобная вещь в женском теле, по которой мужчины их осуждали. Как будто тонкий кусочек ткани не может порваться сам по себе. Это должно было считать женщину достойной самого гнусного из мужчин, или еще хуже... попадешь ли ты в рай или ад.

Забавно, что у мужчин не было этих «штучек», чтобы сказать женщинам, действительно ли онидевственники. Нет, женщины должны были верить им на «слово», то есть на то, во что они не поверили бы, если бы невинная женщина сказала, что она не знает, как это нарушается.

Так Мария узнала, что Бог действительно был мужчиной. Потому что все калечащие вещи о наличии яичников, по иронии судьбы, не относились к мужчинам.

Когда дверь открылась, Мария прошла по другому длинному коридору, но этот был настолько темным, что казался из другого измерения, которым пользовались только рабочие, чтобы выносить мусор.

Подойдя к двери, она услышала музыку с другой стороны. Постучав один раз, она молилась, чтобы дверь открылась, и когда она открылась, ее встретила суета тайного этажа. Здесь, внизу, где легальное казино соседствовало с нелегальным, почти все продавалось по определенной цене. Как и она, мужчины, заполнявшие затемненное помещение, не могли уснуть, а женщины, расхаживающие в нижнем белье, уговаривали их играть на деньги.

Заняв место за пустым столом для блэкджека, ее любимый пит-босс подошел, освободив молодого на вид дилера.

Взяв колоду карт, она начала тасовать их быстрее, чем одна из этих новых машин.

— Что случилось, Лютик? Не можешь уснуть?

— Нет, — хмыкнула Мария, опершись локтем на стол, чтобы подбородок лежал на руке. — Ты можешь предложить мне тысячу, Сэди? Только запиши на счет моего отца.

— Записала. — Она достала фишки на тысячу долларов в разных количествах, затем переложила стопку через стол перед собой.

Возвращение Сэди за стол для блэкджека после того, как она стала пит-боссом, всегда казалось правильным, когда она делала это по особым случаям. К счастью, то, что она была ребенком своего босса, сделало его таковым.

Увидев, что нетерпеливый мужчина положил свои фишки рядом с ней, Мария сорвалась, поставив пятидесятидолларовую ставку в один из маленьких кругов.

— Этот стол полон.

— Вы слышали леди; продолжайте толкаться, — рявкнула Сэди, щелкнув пальцами, когда мужчина не так охотно покинул явно свободный стол.

— Итак, расскажи мне, что тебя гложет, — спросила Сэди, раскладывая карты.

Я не могу видеть или говорить с Кейном уже четыре дня.

Я мечтаю о том, чтобы трахнуть его.

И одновременно мечтаю о том, чтобы трахнуть другого парня.

Того, которого я ненавижу, потому что он запер меня в морозильной камере.

Мария, однако, решила оставить свои мысли при себе.

— Боже мой! — В пристальном взгляде пит-босса загорелась лампочка. — Марии Карузо наконец-то нравится мальчик.

— Я не... — Она запнулась, понимая, что врать Сэди бесполезно. Она была чертовым женским шепотом. — Мне может нравиться девочка. Ты не знаешь.

— Дорогая, ты не лесбиянка и не бисексуалка, если уж на то пошло.

Мария посмеялась над ее предположением.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я уже сколько времени сдаю тебе карты? И ни разу ты не посмотрела на мои сиськи.

Хм... Глядя на огромные шары, которые подпирали ее шею, Мария могла бы согласиться, поскольку это были довольно красивые сиськи.

— Ну, до сих пор. — Сэди хихикнула, перевернув карту дилера и показав лицо.

— Тогда ладно. — Мария сцепила руки перед собой, не обращая внимания на настольную игру, в которую она должна была играть. — Что ты имела в виду, говоря о том, что мне наконец-то понравился мальчик? — Она хотела, чтобы женщина-шептун поделилась с ней знаниями об этом, потому что, очевидно, все, даже мечтательная Мария, выставляли ее фригидной стервой, когда дело касалось мужчин.

Когда Сэди собиралась высказать все начистоту, ее голова слегка наклонилась вперед, прежде чем она бросила на нее один чертовски грязный взгляд.

— Мужчина, который только что подошел и сел рядом с тобой? Да, он трахал тебя глазами, как только ты вошла сюда, а ты даже не соизволила посмотреть и увидеть, что он горяч, как блядь. Это был не первый раз, и не последний.

Ну, черт. Она снова хмыкнула, получив еще одну мысль.

— Ладно, тогда...

— И прежде чем ты начнешь, я знаю, что у тебя на уме мужчина, потому что я никогда не слышала, чтобы Мария Карузо входила в мою яму, пыхтя и отдуваясь, стонала и охала. Ты ведешь себя как женатые мужчины, которые приходят сюда после того, как их жены просят развода.

Ну, блядь. Женщина-шептун снова была права.

— Ты влюбилась, девочка. — Сэди замахала руками, как те женщины в шоу «Цена верна». — Добро пожаловать в ад.

Мария села прямо.