Марья-царевна из Детской Областной

— Что?! — ошарашенно уставился на нее царь.

Тут, пожалуй стоило остановиться, перейти на более понятную местному населению тематику, но "Остапа понесло"…

— Диспансеризация, говорю, запланирована?.. — повторила Орлова и, не дожидаясь ответа продолжила: — Сохранение здоровья нации является основной задачей современной медицины. Соответственно, для уменьшения уровня заболеваемости на участке необходима своевременная диагностика заболеваний на ранней стадии, определение основных факторов риска развития нарушений здоровья, выявление фактов употребления гражданами наркотических и психотропных веществ…

Благо, от лекций, прослушанных в университете, в голове еще что-то осталось.

Правда, судя по начинающему стекленеть взгляду Кощея, правитель Навьего царства был далек от достижений современной медицины.

Лекцию пора было сворачивать.

Вот только, о чем тогда разговор вести?

Можно, конечно, резко начать выяснять, на когда запланирована обещанная свадьба — не зря же Машу замуж позвали, в конце концов! — но женщина почему-то очень сомневалась, что ей дадут ответ. Особенно после незавершенной лекции по основам диспансеризации.

К счастью, Кощей решил вклиниться в возникшую паузу:

— Я рад, что ты так печешься о здравии навьих людей, царевна.

А уж Маша как была рада, что разговор можно было попытаться перевести на другие рельсы… Знать бы только на какие…

— О своем лишь только не заботишься, — продолжил царь, и женщина вскинула на него удивленные глаза: что за чушь? Одета, обута, холодное молоко, в отличие от всяких там ловчих не пьет. — Из терема своего без охраны выходишь… А вдруг приключится беда какая?

— Да что со мной случится может? — отмахнулась Маша, и, прежде чем Кощей успел хоть слово сказать, продолжила: — И вообще. Мне что, сидеть ждать, пока эта самая охрана решит ко мне заглянуть, проведать? Опять же: сидела б на месте — прошедшей ночью в твоем тереме ту девицу бы не погоняла.

На язык просилось язвительное: "Или может, не надо было? Стоило дать вам спокойно пообщаться? Глядишь, другой даме руку и сердце мог бы предложить…", но Маша подозревала, что ее юмор сейчас никто не оценит.

— Спасибо за помощь, царевна, — хмыкнул Кощей.

Маша так и не поняла, серьезно он сказал или пошутил:

— Всегда пожалуйста, мой царь, — И все-таки не удержалась: — Я ж, как-никак, свои корыстные интересы преследую…

— Это какие? — удивленно заломил бровь мужчина.

От беззаботной болтовни царевны на душе почему-то становилось спокойнее. Уходила тоска, сжимавшая сердце, грядущие события уже не казались столь ужасными, появлялась надежда, что все еще образуется…

— Ну как, какие?! — удивленно округлила глаза Маша. — Во-первых, где ж я такого парикмахера… э… цирюльника, то есть найду…

— А во-вторых?

— Ну… Я тут вроде как замуж собираюсь…

Все-таки не удержалась, ляпнула.

И тут уже пришла очередь Кощея удивляться. Причем, в отличие от Маши, мужчина был действительно ошеломлен:

— Неужто пойдешь за меня, царевна?!

Он уже даже сам не знал, чего ему больше хочется, чтоб она отказалась или согласилась…

— Пойду, мой царь, — вздохнула Орлова. — Куда ж я денусь с подводной лодки?

Свежий, невесть откуда налетевший ветерок шелестнул ветвями деревьев, дернул подол плаща Кощея.

То ли боги знак подали, то ли просто…

Впрочем, додумать Кощей не успел. В вышине послышался птичий клекот и под ноги царю медленно опустилось соколиное перышко. Коснулось земли — и в тот же миг на его месте возник мужчина в пестром кафтане. Обвел измученным взглядом двор, нашел правителя Навьего царства и выдохнул:

— Беда, мой царь… Ниян всю ночь войско у берега Пучай-реки собирал. Вечером на наш берег переправляться начнут…

Кощей зло сжал зубы.

* * *

Огненный Змей отложил книгу на край стола и устало потер руками глаза. Бесполезно. Надеялся, что в "Сказаниях о волотах" найдется хоть что-то полезное — а за одно можно будет прогнать из головы бесконечно крутящуюся в голове, как будто повторяемую гуслями- самогудами, одну и ту же мысль — "Сам предал, сам виноват, сам оступился, поверил солгателю…"

И самое главное, что сам захотел обмануться. Знал ведь, что Ниян способен за нос водить, обманывать… Да даже не способен, а будет за нос водить! Найдет лазейку, преступит договор, не вернет Умилу…

Чуть слышные шаги отвлекли от раздумий. Мужчина вскинул голову: около книжного шкафа стоял, задумчиво перекатываясь с носка на пятку, Тугарин Змеевич. В желтых глазах светилась усмешка.

— Здрав будь, советник.

— И тебе не хворать, лекарь, — согласился с ним мужчина. — Уже вернулся из Китеж-града? Быстро ты обернулся…

— Дурное дело нехитрое, — хмыкнул лекарь. Прошел мимо стола, остановился подле растянутой на стене карты Нави, скользнул по ней ленивым взглядом. — А ты все в трудах, советник, все в трудах, аки пчела… Солнце уже в самую высь взобралось, все книгочеи полдничать удалились…

— Я не голоден, — привычно дернул плечом Огненный Змей и скривился: обыкновенный жест отозвался во всем теле болью. — А ты, наверно, с дороги устал, лекарь? Иди отдохни, в ногах правды нет.

Ему совершенно не хотелось разговаривать с кем бы то ни было.