Mari_Rutkoski_-_Prestuplenie_pobeditelya

— Эта любовь тускнеет после казни твоего ребенка. Поэтому я не могу отплатить за верность Траяна твоей кровью или отдать тебя моему капитану и его уродливому искусству допроса. Еще одна вещь, которую ты бы узнала, — если бы согласилась учиться у меня, — это то, что я так же верен твоему отцу. Я буду защищать его так же, как он защищает меня. Это означает, что ты отправляешься на север.

В тундру. В трудовой лагерь. Кестрел едва могла вдохнуть.

— Ты думала, я ни о чем не подозревал? — тихо спросил император. — Я уже некоторое время следил за всеми передвижениями геранского министра. Люди видели, как он встречался со служанкой-валорианкой. Я спросил себя, могла ли этой служанкой быть ты. Возможно ли, чтобы ты так легко предала свою страну, особенно когда ее практически отдали тебе в руки. Но люди способны на все.

Рука капитана заглушила слова Кестрел. Девушка сама не знала, что пыталась сказать.

— Возможно, ты считаешь, что я не могу сделать так, чтобы ты исчезла, — говорил император. — Что придворные будут задавать слишком много вопросов. Вот какую историю я им расскажу. Принц и его невеста были настолько охвачены любовью, что поженились втайне и бежали на южные острова. Некоторое время спустя — через месяц? два? — придут вести о том, что ты заболела. Редкая болезнь, которую не может излечить даже мой лекарь. В империи объявят, что ты мертва. Тебя будут оплакивать.

Возможно, в копях тундры ты обо всем забудешь. Я слышал, там, в темноте, так и происходит. Надеюсь, что забудет и твой отец. Что он забудет тебя и твой позор.

Кестрел укусила капитана в ладонь. Он даже не вздрогнул, но, чувствуя, как ее рот наполняется кровью, девушка утратила контроль над собой. Она стала извиваться изо всех сил. Звуки, которые она издавала, были похожи на рычание животного.

— Отпустите ее, — приказал отец.

Кестрел бросилась к нему. Она поскользнулась в крови и упала ему на грудь, цепляясь за его одежду и рыдая.

— Пожалуйста, не делай этого, — умоляла она, хотя ничего изменить уже было нельзя.

Генерал даже не попытался прикоснуться к ней.

— Я хотел верить тебе, — прошептал он. — Я пытался. Но я не смог убедить себя до конца.

Кестрел сжала в кулаках ткань его камзола и прижалась лицом к его груди. Ее плечи дергались.

— Я не...

— Не хотела? Как можно предать, не желая того?

— Пожалуйста, — умоляла Кестрел. Она больше не могла произнести ни слова.

— Я оставил твои покои. Нашел министра. Обыскал его. Прочитал письмо. И убил его. И даже тогда я сомневался. Даже тогда я не мог в это поверить. Я не мог поверить, что это была именно ты.

— Папа, пожалуйста. — Кестрел захлебывалась слезами. — Я люблю тебя.

Генерал медленно и осторожно разжал ее пальцы и высвободился. Капитан стражи приблизился.

Генерал говорил тихо, чтобы его слова услышала только дочь.

— Кестрел, — сказал он, — ты разбила мне сердце.

Глава 48

На поверхности воды горел рассвет.

Арину повезло. Он ускользнул из дворца сразу после того, как расстался с Тенсеном. Элегантная крепость тогда выглядела рассеянной, будто ее энергия была направлена внутрь себя, на что-то другое.

Арин отмахнулся от этой мысли. Сейчас, когда он стоял на палубе корабля лицом к восходящему солнцу, она показалась ему глупой.

Арина никто не заметил. Никто не обращал на него внимания. Он добрался до гавани. Дул сильный попутный ветер. Корабль отчалил.

И только когда он покинул гавань, что-то наконец стало происходить. В свете луны Арин увидел тяжелые валорианские корабли с двумя батарейными палубами. Они следовали за его кораблем. Молодому человеку не удалось покинуть столицу незамеченным — просто его заметили слишком поздно. Последовала задержка. Медлительное осознание. Арин представил, как валорианцы в суматохе отправляют за ним погоню. Но его корабль быстро вспахивал волны. Во времена господства Герана в море его капитан был одним из самых умелых моряков. Ветер был на их стороне: он подгонял корабль и набросил на луну темную шаль облаков. К рассвету валорианские корабли исчезли.

Передышка была недолгой. Валорианцы знали, куда Арин направлялся. Империя отправит ему вдогонку войну, но пока Арин сосредоточился на звуке, с которым ветер хлестал по парусам. Он смотрел, как из-за горизонта поднялось мокрое солнце. Арин позволил морскому воздуху наполнить легкие и почувствовал себя свободным.

Арин раскрыл небольшой полотняный сверток. Кинжал Кестрел блестел. Арину больше не было больно смотреть на него, и он сумел оценить красоту оружия. В свете солнца сверкало розовое сердце рубина. Позолоченная рукоять казалась водоворотом расплавленного металла. Арин взвесил кинжал в руке. Тот едва ли что-то весил.

Да, он был красивым. Но этой причины недостаточно, чтобы хранить что-то, что тебе не нужно.

Арин выбросил кинжал в море.

Он плыл домой.

* * *

Повозка остановилась. Нужно было напоить лошадей.