Мао Цзэдун

Недовольство среди потомков славного Лу Баня[22] вызревало все лето. Инфляция обесценила их заработки, и в июле гильдия обратилась в магистрат с просьбой о повышении тарифных ставок. Однако перед этим старейшины гильдии в нарушение всех традиций потребовали от своих подопечных собрать три тысячи серебряных долларов, необходимых для ведения переговоров.

«Они ходили по самым модным ресторанам, где устраивали роскошные банкеты, — вспоминал один из членов гильдии. — Эти кровопийцы ублажали себя изысканными блюдами и вином, так ничего для нас и не сделав».

Выход из тупиковой ситуации предложил Жэнь Шудэ, помогавший обустраивать помещения Университета самообразования и ставший в 1922 году членом партии. По совету Мао он создал Союз каменщиков и плотников, куда в начале сентября вошли более тысячи человек. Мао написал устав союза и на протяжении месяца сочинял листовки, которые пущенными из арбалета стрелами доставлялись по ночам в солдатские казармы.

4 октября магистрат отклонил просьбу строителей повысить тарифные ставки. На следующий день собравшиеся в доме Мао лидеры союза приняли решение провести забастовку и потребовать не только пересмотра системы оплаты труда, но и права самостоятельно вести переговоры с заказчиками. На городских стенах жители прочитали написанную Мао декларацию союза:

«Мы, каменщики и плотники, хотим довести до вашего сведения, что для обеспечения нормальной жизни семьям требуем разумного повышения оплаты своего труда… Изнуряя себя непосильным трудом, мы приносим домой жалкие медяки. Посмотрите на торговцев! Ведь их цены растут каждый день. Почему же никто не протестует? Почему только мы, рабочие, вынуждены по дешевке продавать свои руки?.. Должно же быть у нас право хотя бы сохранить древнее и веем необходимое ремесло! Если нужно будет, мы умрем, но не отдадим его никому».

Через сутки в городе были прекращены все строительные работы. В условиях приближавшейся зимы общественность потребовала от магистрата спешно договориться со строителями. 17 октября городские власти создали согласительную комиссию и сурово предупредили союз: «Упрямство не доведет вас до добра. Одумайтесь, пока не поздно». Предлагаемые комиссией расценки выше прежних, однако новая уравнительная система оплаты не устраивала строителей, и союз постановил провести 23 октября марш протеста. Естественно, власти его запретили; у многих профсоюзных лидеров опустились руки.

Всю ночь Мао объяснял Жэнь Шудэ и его товарищам, что забастовки сейчас идут по всей стране, что действия строителей получат самую широкую поддержку общества. Следующим утром колонна из четырех тысяч каменщиков и плотников направилась к городской магистратуре. У наглухо закрытых дверей пришедшие обнаружили две доски: к одной прибита боевая стрела — символ готовности властей навести порядок силой оружия, на другой висел лист с последним предложением согласительной комиссии.

Мао в одежде простого рабочего находился среди демонстрантов. Через боковую дверь группа вожаков вошла в здание, чтобы начать переговоры. Они длились несколько часов, но не принесли успеха. Безрезультатна была и вторая попытка найти общий язык с властями. Все это время Мао оставался на улице, лозунгами поддерживая в окружающих решимость довести дело до конца. С наступлением темноты собравшиеся зажгли принесенные с собой масляные фонари.

Недовольный перспективой провести ночь в осаде, губернатор послал на площадь своего адъютанта, который попытался убедить толпу разойтись. Оказавшийся случайным свидетелем миссионер написал через несколько дней в «Бэйфан шибао»:

«Когда около десяти вечера я проходил по площади, мое внимание привлекло интереснейшее зрелище: строгий чиновник… пытается доказать что-то десятку окруживших его рабочих. Обе стороны ведут себя с чисто дипломатической учтивостью, обмениваясь изысканными и полными почтительности фразами… Я вижу, как чиновник взбирается на скамью и призывает собравшихся вернуться к семьям. Один из рабочих предлагает товарищам выразить свое мнение голосованием, но на вопрос, есть ли желающие отправиться домой, вверх не поднимается ни одна рука. «Вот о вам наш ответ», — повернулся рабочий к чиновнику.

Тот пытается объяснить, что не только магистрат, но и сам губернатор не имеет права устанавливать расценки на производство строительных работ самовольно, без предварительного согласия заинтересованных сторон. Слышится возмущенный ропот толпы, но в целом рабочие ведут себя весьма сдержанно, выполняя все требования своих вожаков соблюдать спокойствие и порядок. Еще с час я слушал их вежливые препирательства. Только около двух ночи усталые и голодные — поскольку солдаты не позволяли сочувствующим горожанам передавать митингующим одежду или еду — рабочие согласились отправиться по домам».