Мао Цзэдун

Еще будучи школьником в Дуншани, Мао почерпнул первые сведения об истории и географии зарубежных стран. Из книги одноклассницы «Великие люди мира» он узнал о Джордже Вашингтоне и американской революции, о наполеоновских войнах, Аврааме Линкольне и борьбе против рабства, ему стали известны имена Руссо и Монтескье, Уильяма Гладстона, Петра Первого и Екатерины Великой. Позже в провинциальной библиотеке он нашел книги европейских мыслителей, рассуждавших о понятиях суверенитета, общественного договора, о равенстве. Мао читал работы Адама Смита, Дарвина, Томаса Хаксли, Джона Стюарта Милля и Герберта Спенсера. В ходе длившегося полгода «изучения капитализма» он познакомился с иностранной поэзией и драматургией, мифами Древней Греции и Древнего Рима. В той же библиотеке он впервые в жизни увидел карту мира.

Еще в Первом провинциальном колледже преподаватель рекомендовал Мао прочесть «Цзычжи тунцзянь», или «Зерцало истины в помощь правителю», — трактат Сыма Гуана, относившийся к эпохе династии Сун. Поколения китайских ученых почитали это произведение литературным и историческим шедевром. В дни Мао, почти тысячелетие спустя, трактат все еще не утратил своей политической актуальности. В точном хронологическом порядке он представлял широкую панораму событий, сопутствовавших взлетам и падениям династий на протяжении 1400 лет начиная с V века до новой эры. Основная идея автора лучше всего выражена словами, начинающими излюбленный Мао классический роман «Троецарствие»: «Империи крепнут и приходят в упадок; страны удаляются друг от друга и соединяются вновь». Французский монах-иезуит писал в XVIII веке об авторе трактата: «Яркие личности, которые он выводит на подмостки истории, характеризуют себя сами — своими деяниями, умом, интересами, своими взглядами, достоинствами и недостатками… Он распутывает перед читателем сложный клубок событий, освещая те или иные их стороны так, что даже самые смутные и отдаленные становятся ясными и понятными. Его гений представляет нам Историю во веем ее блеске; убедительный голос давно минувших дней завораживает душу». Сыма Гуан видел мир в бесконечном многообразии его движения, где единственной неизменной вещью остается лишь история, а ключи к пониманию и решению сегодняшних проблем могут быть найдены только в прошлом. Эти отличительные черты «Зерцала» оказали на Мао воздействие, под которым он останется до конца жизни, перечитывая книгу вновь и вновь.

В Чанша Мао получил представление и о современных направлениях развития общественной мысли. Читая в 1912 году номер «Сянцзян жибао», он впервые натолкнулся на термин «социализм», а чуть позднее ему в руки попали брошюры Цзян Канху, адвоката прогрессивных взглядов, находившегося под сильным влиянием живших в Париже китайских анархистов. Брошюры произвели на Мао впечатление, он с энтузиазмом писал о прочитанном товарищам, по лишь один из них в ответном письме разделил его восторги.

И все же наиболее значимыми для Мао были пять лет обучения, его, так сказать, университеты. Политические взгляды будущего лидера обрели конкретику и стали еще более четкими. На подготовительное отделение педагогического колледжа Мао был зачислен весной 1913 года, через несколько месяцев после девятнадцатилетия. Годом позже его колледж слился с другим, расположенным на территории Литературной академии XII века, что находилась за Южными воротами. В распоряжении нового учебного заведения оказался хорошо оборудованный студенческий городок и заново отстроенные в центре Чанша современные, в европейском стиле, учебные корпуса.

Важную роль в формировании взглядов Мао играли двое профессоров: преподававший китайский язык и литературу Юань Цзи-лю, прозванный студентами Юань Бородатый, и Ян Чанцзи, декан философского факультета, более известный в колледже как Конфуций. Последний провел десять лет жизни за границей, обучаясь в Абердине, Берлине и Токио. Когда в 30-х годах Мао делился с Эдгаром Сноу воспоминаниями о годах учебы, первыми из своих преподавателей он вспомнил этих двоих:

«Юань Бородатый издевался над моими письменными работами и называл их «газетными статейками». Мне пришлось сменить свой стиль. Я изучал труды по языкознанию и осваивал классическую фразеологию. Благодаря ему я, если потребуется, могу и сегодня написать приличное эссе… Но самое сильное впечатление произвела на меня личность Ян Чанцзи, идеалиста по натуре и человека высочайших моральных качеств. Этика была его религией, он и студентам своим без устали прививал стремление стать справедливыми, добродетельными людьми, несущими благо своему обществу. Он заставил меня прочесть книгу Фридриха Паульссна о неокантианстве и подтолкнул к написанию студенческой работы под названием «Сила разума». В те годы я и сам был идеалистом, а работу мою Конфуций оценил высшим баллом».