Манул

Пастух возмущенно хмыкнул уже было открыв рот, чтобы возразить. Но готовые сорваться с языка слова так и замерли, не прозвучав. Просто в какой-то миг Юрия осенило. Он вновь вспомнил гулиху, напавшую на него, но не с точки зрения напуганного пацаненка, но с высоты взрослого мужчины. Он просто представил, каково было селянам, жившим тут знать, что в любой момент этот монстр может напасть на их родных и любимых, унести с собой жизни детей, жен и мужей. Разве можно винить их в том, что они предпочли принести в жертву жизнь никому неведомого путника в обмен на счастье близких? Разве можно упрекнуть в малодушии охотника, что уже долгий месяц охотился за неуловимым монстром, видел смерти надеявшихся на него людей, но был бессилен противостоять этому злу?

Юрий прикрыл глаза, поспешив прилечь обратно. От долгих раздумий шрам на спине начинал болеть сильнее. Нет, это была не только вечная память о том, какой ужас он пережил этой ночью, это еще служило напоминанием ему о той силе, что скрывалась во тьме и угрожала людям.

Юрий более не винил никого в том, что его использовали. Он понял, что только его неведение помогло выманить монстра. И только его слабость послужила угрозой жизни. Но как бы сложилась его судьба, если бы у него была сила противостоять наступающей тьме? Возможно, с этой силой его бы признала Солоха и ее семья. Он бы уже не был безродным сиротой. Он бы стал благородным охотником!

— Скажи, охотник, это правда, что ваш цех принимает всех желающих? — спросил он, приоткрыв глаза. С новым решением казалось, даже боль прошла.

— Верно, путник, — ответил слегка удивленный мужчина. — Но тебе этот путь не подходит.

— Почему же? — Юрий аж подскочил на койке, скривившись от боли.

— Потому что охотник черпает свою силу не из пустого бахвальства, но из глубокой веры в отца Ирриила, в то, что Его слова — единственная истина. Скажи, готов ли ты отказаться от своего бога и стать слугой Ирриила? Положить на Его алтарь свою жизнь? Умереть по Его приказу? Отказаться от всего мирского в угоду Ему?

Юрий смолчал. В словах охотника читалось великое почтение к неведомому Ирриилу. В своих словах охотник делал его чуть ли не богу подобным. И эта вера поразила и восхитила Юрия. Но с прискорбием парень понял, что пока не готов во имя благой цели отказаться от мирского.

Охотник покачал головой встав:

— Мне староста сказал, что ты идешь в Столицу. Если твои планы еще не поменялись, то мы поедем вместе. Мне как раз надо посетить общину. В качестве моего извинения я помогу тебе доехать туда невредимым. Сам по себе ты вряд ли доедешь…

— Спасибо! Спасибо вам большое! — неверяще прошептал парень. — Я…

— Отдыхай уже. Завтра выходим, — оборвал его охотник. — Отдохни.

— Стойте, — прошептал парень, заставив вставшего в дверях охотника обернуться. — Скажите, как вас зовут?

— Женс, — ответил мужчина. — Все, ложись спать.

С этими словами Женс поспешил выйти. Юрий кивнул, устраиваясь поудобнее. Сон пришел мгновенно, и уже через пару минут парень дремал, позабыв обо всех пережитых неприятностях.

=== Глава 24 Манул говорит о религии ===

— Фух, наконец-то! — удовлетворенно прошептал манул, выходя из лавки брадобрея, поглаживая коротко остриженные волосы и в кои-то веки гладкий подбородок. Солоха боязливо покосилась на оборотня. Чисто выбритый и остриженный он только отдаленно напоминал селянке своего знакомого, к которому она успела так сильно привязаться во время их путешествия. В тот же миг девушка грустно шмыгнула носом, вспомнив, что буквально через пару дней они прибудут в Столицу. Долгий переход через все Антское царствие, наконец, закончен, и уже очень скоро ей предстояла разлука с Маем. Грела душу только мысль о том, что возле нее останется хотя бы Лан. За время, проведенное в обозе вовкулака поначалу дичился наймитов, но пообвыкнувшись, все же вступил в контакт. Хотя, по мнению остальных мужиков, он так и остался нелюдимым молчуном. Впрочем, на удачу Лана рядом с Солохой он всеми силами сдерживал зверя, а потому заподозрить в оборотничестве его никто не смог.

— Эм… Мне идет, хозяйка? — тихонько прошептал смущенный вовкулака, выходя следом за Маем. Стоило отметить что подстриженный, причесанный и побритый он выглядел гораздо приятнее на вид.

Май покосился на Лана с плохо скрытой издевкой и громко фыркнул. Парня он явно недолюбливал, но все же терпел. Парнишка обеспокоено оглянулся на девушку. Солоха поспешила успокоить излишне разволновавшегося оборотня:

— Все отлично. Тебе очень идет.

Вовкулака мгновенно отмер, расплывшись в довольной улыбке. Раз хозяйка одобряет, значит, с ним действительно все хорошо.

— Может, прогуляемся по городу, а, Май? — девушка тут же подскочила к манулу, просительно заглянув ему в глаза. Городок, в котором они очутились, очень приглянулся селянке. Небольшой, аккуратный и главное чистый, он хранил ни с чем не сравнимую ауру спокойствия и благоденствия.